какая летопись самая древняя
Что такое летопись? Русские летописи. Первая русская летопись. Кто был первый летописец?
Что такое летопись? Определение летописи. Когда появились летописи? Что содержалось в летописях? Первая русская летопись. Летописец Нестор. Повесть временных лет.
У любого государства или народности есть историческая память – череда событий, предшествующих современности. Именно на нее опираются люди, так как историческая память содержит в себе опыт предков. Ранее все важные события из жизни населения фиксировались в летописях. В этой статье мы расскажем, что такое летописи и как они появились на Руси.
Что такое летопись? Определение летописи
Летопись – это запись исторических событий, связанных с жизнью государства. Летопись можно назвать оригинальным жанром древнерусской литературы. На Руси летописи велись с XI по XVII век. Люди стали фиксировать важные события в летописях со времен появления письменности.
Наиболее древние русские летописи не сохранились, однако благодаря летописцам последующих веков мы можем узнать о наиболее значимых событиях из жизни государства. Они не только вели запись своего времени, но и переписывали старые летописи для более надежного их сохранения.
Обычно летописи составляли монахи по распоряжениям князей. В них содержалась информация о войнах, переворотах, стихийных бедствиях, существенных изменениях во внутренней и внешней политике.
Летописцы при составлении летописей опирались не только на документы, но и на рассказы других людей или на собственные впечатления от того или иного события.
Первая русская летопись. Первый русский летописец
Письменность на Руси появилась в Х веке. Уже в XI веке появилась первая летопись под названием «Повесть временных лет». Точная дата появления летописи неизвестна, но историки утверждают, что это произошло примерно в 1113 году.
Создателем первой летописи на Руси был Нестор – монах из Киево-Печерского монастыря. «Повесть временных лет» легла в основу всех последующих летописей. Разумеется, ее оригинальный текст не сохранился, но благодаря последующим редакциям содержание летописи удалось восстановить.
Летопись состояла из двух частей – вводной и аналитической. Во вводной части летописец описал зарождение и становление славянской народности. Вводные статьи не датировались и не делились по годам.
Аналитическая часть летописи начинается со статьи 852 года. Именно эта часть летописи положила начало датированию русской истории.
«Повесть временных лет» охватывала такие события, как призвание варягов, захват Киева князем Олегом, правление князей Игоря и Ольги, междоусобицу сыновей князя Святослава, убийство сыновей князя Владимира, победу Ярослава над Святополком и другие значимые для людей происшествия.
Несмотря на подробное изложение всех событий, происходящих на Руси, правдивость «Повести временных лет» была поставлена под сомнение историками. По их мнению, летопись была собрана из разновременных отрезков, фольклорных произведений и церковной публицистики.
К тому же, каждый из авторов летописи вносил в нее свое идейное содержание, опираясь в том числе и на собственные домыслы о тех или иных событиях.
Насколько достоверны старые русские летописи?
Современная Российская историческая наука о древней Руси строится на основе древних летописей, написанных христианскими монахами, при этом на рукописных копиях, не имеющихся в оригиналах. Во всем ли можно доверять таким источникам?
«Повестью временных лет» называется древнейший летописный свод, который является составной частью большинства дошедших до нас летописей (а всего их сохранилось около 1500). «Повесть»охватывает события до 1113 года, но самый ранний ее список был сделан в 1377 году монахом Лаврентием и его помощниками по указанию суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича.
Неизвестно, где была написана эта летопиcь, по имени создателя получившая название Лаврентьевской: то ли в Благовещенском монастыре Нижнего Новгорода, то ли в Рождественском монастыре Владимира. На наш взгляд, второй вариант выглядит убедительней, и не только потому, что из Ростова cтолица Северо-Восточной Руси переместилась именно во Владимир.
Во владимирском Рождественском монастыре, как считают многие специалисты, появились на свет Троицкая и Воскресенская летописи, епископ этого монастыря Симон был одним из авторов замечательного произведения древнерусской литературы «Киево-Печерского патерика» – сборника рассказов о жизни и подвигах первых русских монахов.
Остается только гадать, каким по счету списком с древнего текста была Лаврентьевская летопись, сколько в нее было дописано того, чего не было в первоначальном тексте, и сколько потерь она понесла, – ведь каждый заказчик новой летописи норовил приспособить ее под свои интересы и опорочить противников, что в условиях феодальной раздробленности и княжеской вражды было вполне закономерно.
Самый значительный пробел приходится на 898–922 годы. События «Повести временных лет» продолжены в этой летописи событиями Владимиро-Суздальской Руси до 1305 года, но пропуски есть и тут: с 1263 по 1283 год и с 1288 по 1294-й. И это при том, что события на Руси до крещения были явно противны монахам ново принесенной религии.
Другая известная летопись – Ипатьевская – названа так по Ипатьевскому монастырю в Костроме, где ее обнаружил наш замечательный историк Н.М.Карамзин. Знаменательно, что она нашлась опять неподалеку от Ростова, который наряду с Киевом и Новгородом считается крупнейшим центром древнего русского летописания. Ипатьевская летопись моложе Лаврентьевской – написана в 20-е годы XV столетия и кроме «Повести временных лет» включает в себя записи о событиях в Киевской Руси и Галицко-Волынской Руси.
Еще одна летопись, на которую стоит обратить внимание, – Радзивилловская, принадлежавшая сначала литовскому князю Радзивиллу, потом поступившая в Кенигсбергскую библиотеку и при Петре Первом, наконец, в Россию. Она представляет собой копию XV века с более древнего списка XIII столетия и рассказывает о событиях русской истории от расселения славян до 1206 года. Относится к владимиро-суздальским летописям, по духу близка Лаврентьевской, но гораздо богаче оформлена – в ней 617 иллюстраций.
На этом основании было сделано предположение, что иллюстрации Радзивилловской летописи сделаны с другой, более достоверной летописи, не подверженной исправлениям переписчиков. Но на этом загадочном обстоятельстве мы еще остановимся.
Теперь о принятом в древности летосчислении. Во-первых, надо запомнить, что раньше новый год начинался и 1 сентября, и 1 марта, и только при Петре Первом, с 1700 года, – 1 января. Во-вторых, летосчисление велось от библейского сотворения мира, которое произошло раньше рождества Христова на 5507, 5508, 5509 лет – в зависимости от того, в каком году, мартовском или сентябрьском, произошло данное событие, и в каком месяце: до 1 марта или до 1 сентября. Перевод древнего летосчисления на современное – дело трудоемкое, поэтому были составлены специальные таблицы, которыми и пользуются историки.
Принято считать, что летописные погодные записи начинаются в «Повести временных лет» с 6360 года от сотворения мира, то есть с 852 года от рождества Христова. В переводе на современный язык это сообщение звучит так: «В лето 6360, когда начал царствовать Михаил, стала прозываться Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе приходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом. Вот почему с этой поры почнем и числа положим».
Таким образом, летописец, по сути дела, устанавливал этой фразой год образования Руси, что само по себе представляется очень сомнительной натяжкой. Больше того, отталкиваясь от этой даты, он называет и ряд других начальных дат летописи, в том числе, в записи за 862 год, впервые упоминает Ростов. Но соответствует ли первая летописная дата истине? Каким образом летописец пришел к ней? Может, воспользовался какой-нибудь византийской хроникой, в которой это событие упоминается?
Действительно, византийские хроники зафиксировали поход Руси на Константинополь при императоре Михаиле Третьем, но дату этого события не называют. Чтобы вывести ее, русский летописец не поленился привести следующий расчет: «От Адама до потопа 2242 года, а от потопа до Авраама 1000 и 82 года, а от Авраама до исхода Моисея 430 лет, а от исхода Моисея до Давида 600 лет и 1 год, а от Давида до пленения Иерусалима 448 лет, а от пленения до Александра Македонского 318 лет, а от Александра до рождества Христова 333 года, от Христова рождества до Константина 318 лет, от Константина же до вышеупомянутого Михаила 542 года».
Казалось бы, этот расчет выглядит до того солидно, что проверять его – пустая трата времени. Однако историки не поленились – сложили названные летописцем цифры и получили не 6360-й, а 6314 год! Ошибка в сорок четыре года, в результате чего получается, что Русь ходила на Византию в 806 году. Но известно, что Михаил Третий стал императором в 842 году. Вот и ломай голову, где же ошибка: или в математическом расчете, или имелся в виду другой, более ранний поход Руси на Византию?
Но в любом случае понятно, что использовать «Повесть временных лет» в качестве достоверного источника при описании начальной истории Руси нельзя. И дело не только в явно ошибочной хронологии. «Повесть временных лет» давно заслуживает того, чтобы посмотреть на нее критически. И некоторые самостоятельно мыслящие исследователи уже работают в этом направлении. Так, в журнале «Русь» (№ 3-97) был опубликован очерк К.Воротного «Кто и когда создал «Повесть временных лет?», в котором защитникам ее незыблемости задаются очень неудобные вопросы, приводятся сведения, ставящие под сомнение ее «общепризнанную» достоверность. Назовем только несколько таких примеров.
Почему о призвании варягов на Русь – таком важном историческом событии – нет сведений в европейских хрониках, где на этом факте обязательно бы заострили внимание? Еще Н.И.Костомаров отметил другой загадочный факт: ни в одной дошедшей до нас летописи нет упоминания о борьбе Руси с Литвой в двенадцатом веке – но об этом ясно сказано в «Слове о полку Игореве». Почему промолчали наши летописи? Логично предположить, что в свое время они были значительно отредактированы.
В этом отношении весьма характерна судьба «Истории Российской с древнейших времен» В.Н.Татищева. Имеется целый ряд доказательств, что после смерти историка она была значительно подправлена одним из основателей норманнской теории Г.Ф.Миллером, при странных обстоятельствах исчезли древние летописи, которыми пользовался Татищев.
Позднее были найдены его черновики, в которых есть такая фраза:
«О князьях русских старобытных Нестор монах не добре сведом был». Одна эта фраза заставляет по-новому посмотреть на «Повесть временных лет», положенную в основу большинства дошедших до нас летописей. Все ли в ней подлинно, достоверно, не умышленно ли уничтожали те летописи, которые противоречили норманнской теории? Настоящая история Древней Руси нам до сих пор не известна, ее приходится восстанавливать буквально по крупицам.
Итальянский историк Мавро Орбини в своей книге «Славянское царство», вышедшей в свет еще в 1601 году, писал:
«Славянский род старше пирамид и столь многочисленен, что населил полмира». Это утверждение находится в явном противоречии с историей славян, изложенной в «Повести временных лет».
В работе над своей книгой Орбини использовал почти триста источников, из которых нам известно не более двадцати – остальные исчезли, пропали, а может, были умышленно уничтожены как подрывающие основы норманнской теории и ставящие под сомнение «Повесть временных лет».
В числе других использованных им источников Орбини упоминает недошедшую до нас летописную историю Руси, написанную русским историком тринадцатого века Иеремией. (. ) Исчезли и многие другие ранние летописи и произведения нашей начальной литературы, которые помогли бы ответить, откуда есть–пошла Русская земля.
Несколько лет назад впервые в России вышло в свет историческое исследование «Сакральное Руси» Юрия Петровича Миролюбова – русского историка-эмигранта, умершего в 1970 году. Он первым обратил внимание на «доски Изенбека» с текстом знаменитой теперь Вeлесовой книги. В своей работе Миролюбов приводит наблюдение другого эмигранта – генерала Куренкова, нашедшего в одной английской хронике такую фразу: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. И пошли они за море к чужеземцам». То есть, почти дословное совпадение с фразой из «Повести временных лет»!
Ю.П.Миролюбов высказал очень убедительное предположение, что эта фраза попала в нашу летопись во время княжения Владимира Мономаха, женатого на дочери последнего англо-саксонского короля Гаральда, армия которого была разбита Вильгельмом Завоевателем.
Этой фразой из английской хроники, через жену попавшую к нему в руки, как считал Миролюбов, и воспользовался Владимир Мономах, чтобы обосновать свои притязания на великокняжеский престол. Придворный летописец Сильвестр соответственно «поправил» русскую летопись, заложив в историю норманнской теории первый камень. С той самой поры, возможно, все в русской истории, что противоречило «призванию варягов», уничтожалось, преследовалось, пряталось в недоступных тайниках.
Теперь обратимся непосредственно к летописной записи за 862 год, в которой сообщается о «призвании варягов» и впервые упоминается Ростов, что само по себе представляется нам знаменательным:
«В лето 6370. Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была среди них усобица, и стали воевать сами с собой. И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами».
Именно из этой записи проросла норманнская теория происхождения Руси, унижающая достоинство руcского народа. Но вчитаемся в нее внимательно. Ведь получается несуразица: изгнали новгородцы варягов за море, не дали им дани – и тут же обращаются к ним с просьбой владеть ими!
Где логика?
Материалы по теме
А вот ещё:
На протяжении нескольких столетий византийцы обладали секретным оружием: легковоспламеняющейся жидкостью, которую нельзя было погасить водой.
Сифон с греческим огнём на передвижной осадной башне. Источник: Wikimedia Commons
Возможно, Каллиникос изобрёл и устройство для метания огня, названное сифон, или сифонофор. Эти медные трубы, раскрашенные под драконов устанавливали на высоких палубах дромонов. Под действием сжатого воздуха от кузнечных мехов они с жутким рёвом выбрасывали струю огня во вражеские корабли. Дальнобойность этих огнемётов не превышала тридцати метров, но зато в течение нескольких веков суда противников опасались близко подходить к византийским линкорам. Обращение с греческим огнём требовало чрезвычайной осторожности. В летописях упоминаются множество случаев, когда сами византийцы гибли в неугасимом пламени из-за разбившихся сосудов с секретной смесью.
Ничего удивительного, что тайна изготовления греческого огня строжайше охранялась византийскими императорами. Лев VI Философ приказал изготавливать смесь только в тайных лабораториях под усиленной стражей. Константин VII Багрянородный писал в наставлениях своему наследнику: «Ты должен более всего заботиться о греческом огне… и если кто осмелится просить его у тебя, как просили часто у нас самих, то отвергай эти просьбы и отвечай, что огонь открыт был Ангелом Константину, первому императору христиан. Великий император, в предостережение для своих наследников, приказал вырезать в храме на престоле проклятие на того, кто осмелится передать это открытие чужеземцам…»
Гранаты с греческим огнём. Источник: Wikimedia Commons
Страшные байки не могли заставить конкурентов Византии прекратить попытки открыть тайну. В 1193 году араб Саладан писал: «Греческий огонь — это «керосин» (петролеум), сера, смола и деготь». Рецепт алхимика Винцетиуса (13-й век) более подробен и экзотичен: «Чтобы получить греческий огонь, нужно взять равное количество расплавленной серы, дёгтя, одну четвёртую часть опопанакса (растительный сок) и голубиного помёта; всё это, хорошо засушенное, растворить в скипидаре или серной кислоте, после чего поместить в прочный закрытый стеклянный сосуд и подогревать в течение пятнадцати дней в печи. После этого содержимое сосуда перегонять наподобие винного спирта и хранить в готовом виде».
Жуан де Жуанвиль. Источник: Pinterest
Интерес к самовоспламеняющемуся составу не утратили только учёные. В поисках рецепта они внимательно штудировали византийские летописи. Была обнаружена запись, сделанная принцессой Анной Комниной, гласившая, что в состав огня входят всего лишь сера, смола и древесный сок. Судя по всему, несмотря на благородное происхождение, Анна не была посвящена в государственную тайну, и её рецепт мало что дал учёным. В январе 1759 года французский химик и артиллерийский комиссар Андре Дюпре объявил, что после долгих исследований он раскрыл секрет греческого огня. В Гавре, при огромном стечении народа и в присутствии короля, были произведены испытания.
ЛЕ́ТОПИСИ
Том 17. Москва, 2010, стр. 347-350
Скопировать библиографическую ссылку:
ЛЕ́ТОПИСИ, историч. сочинения 10–18 вв., в которых повествование велось по годам (по «летам»; отсюда назв.) и сопровождалось хронографическими, часто календарными датами, а иногда и указанием на часы, когда происходило событие. Л. существовали в ряде европ. стран, однако широкое распространение получили гл. обр. в Др.-рус. гос-ве, рус. землях и княжествах, Рус. гос-ве, а также Вел. кн-ве Литовском. По видовым признакам они близки зап.-европ. анналам и хроникам. В Др.-рус. гос-ве Л. могли называть не только точно датированные записи о происходившем, но и расположенные в хронологич. порядке описания деяний без разбивки на годовые статьи. Большинство Л., представляющих собой своды предшествующих текстов, помимо погодных записей, включают документы (междунар. договоры, частные и публичные акты), самостоят. лит. произведения («повести», «слова», жития и др. агиографич. материалы, сказания) или их фрагменты, а также записи текстов фольклорного происхождения. Каждую Л. или летописный свод принято рассматривать как самостоят. цельное лит. произведение, имеющее свой замысел, а также структуру и идейную направленность. Гл. внимание в Л. обычно уделяется правителям, т. к. от них, по ср.-век. представлениям, зависели изменения в историч. развитии, окружению правителей, церковным иерархам, войнам и конфликтам; в Л. содержится немного сведений о широких слоях населения, развитии культуры, совсем нет непосредственных сведений об экономич. отношениях. Составлялись Л. обычно при дворах князей, церковных иерархов, в монастырях. Сохранилось св. 1000 списков Л., относящихся к 13–18 вв., древнейшими являются пергаменные «Летописец вскоре патриарха Никифора» с ростовскими известиями (последняя четв. 13 в.), Новгородская первая летопись старшего извода (редакции) (Синодальный список, 2-я пол. 13 в., 2-я четв. 14 в.), Лаврентьевская летопись (1377), а также написанная на бумаге Ипатьевская летопись (1420-е гг.). Более ранние летописные своды реконструируются исследователями на основе анализа сохранившихся памятников. Летописные тексты классифицируются по видам, редакциям, изводам; получили условные названия (в зависимости от происхождения, принадлежности тем или иным лицам; по местам хранения) – Лаврентьевская, Ипатьевская, Никоновская, Ермолинская, Львовская, Типографская и др. Если неск. Л. носят одинаковые названия, к ним добавляется условный номер (Новгородские 1–5-я, Софийские 1-я и 2-я, Псковские 1–3-я), причём нумерация связана не со временем их создания, а либо с последовательностью публикации, либо с др. обстоятельствами.
Русские летописи: их много, и они разные
Историческая наука против лженауки. В прошлом материале о русских летописях мы постарались не только по возможности подробно рассказать о количественных характеристиках древнерусских летописей, особенностях их языка, и их хронологии, но и начали рассматривать их по регионам страны. В данном случае это важно, поскольку летописи написаны в разное время и представляют собой не что иное, как перекрестные ссылки. А они важны для сличения их содержания и установления первоисточника заимствований. Ну и местный язык, использованные авторами местных текстов диалектизмы, требующие очень хорошего знания древнерусского языка, исключающего саму постановку вопроса о подделке их иностранцами. То, что в текстах обнаружены и подчистки, и переписанные и дописанные места, говорит лишь о том, что исправляли их наши же предки, которые могли быть заинтересованы в уничижении своих политических противников или возвышении своей собственной персоны, но это никак не могло быть связано с происками Ватикана, иезуитов, масонов и ануннаков.
Сегодня мы продолжаем знакомство с нашими летописными источниками.
Кроме названных в прошлом материале региональных летописей в первой четверти XII века в таком городе, как Переяславль Русский, велось епископское летописание, продолжавшееся до 1175 года, после чего его заменил княжеский летописец, трудившийся до 1228 года или даже несколько больший срок.
Известны также Черниговские летописи, в частности, появившийся в 1140-х годах «Летописец Святослава Ольговича», продолженные при князьях-сыновьях Святослава – Олеге и Игоре.
Велось летописание также и в землях Северо-Восточной Руси. Например, существовали летописные записи в Ростово-Суздальской земле, а его главными центрами были такие города, как Владимир, Суздаль, Ростов и Переяславль.
Во Владимирском княжестве летописи начали создаваться в середине XII века, а уже в 1177 году при Успенском соборе во Владимире был составлен и первый владимирский летописный свод. В 1193, 1212 и 1228 годах здесь появилось сразу несколько великокняжеских сводов. При этом информация в них также сочеталась с известиями из летописей переяславских, то есть Переяславля Русского.
Именно во Владимире в XII веке создали и знаменитую Радзивилловскую летопись, известную в двух списках, относящихся к XV веку, включая и Радзивилловский список, страницы которого украшают более чем 600 прекрасных миниатюр.
Среди летописных памятников Владимиро-Суздальской Руси самый известный – это Лаврентьевская летопись, содержащая «Повесть временных лет», и затем продолженная владимиро-суздальскими летописями до 1305 года. Существуют и «Летописец Переяславля Суздальского», относящийся к XV веку, и уже упоминавшаяся Радзивилловская летопись.
В XIII–XV веках в Ростове летописание осуществлялось при епископском дворе. Его фрагменты нашли свое отражение в ряде общерусских сводов XV—XVI веков, и в Ермолинской летописи, относящейся к концу XV века.
Летописание у псковитян возникло позже, чем в других местах, а именно в XIII веке. Сначала его вели при псковском Троицком соборе, причем следил за ним сам посадник. Имелись и местные годные записи, и хронографические материалы. Позднее были созданы летописные своды 1464, 1469, 1481 и кон. 1480-х годов. Самой старшей дошедшей до нас псковской летописью является Псковская вторая летопись, которая была доведена до 1486 года и известна в одном списке, относящемся к середине 1480-х годов. Но и после потери Псковом своей независимости летописание в нем продолжалось. Появился свод 1547 года – Псковская первая летопись. Тот, кто ее составлял, явно сочувствовал Москве и ее государям, но вот их наместникам от него досталось. Ну, это для Руси традиционно: государь хорош, бояре плохие! А вот свод 1567 года Корнилия, игумена Псково-Печерского монастыря, создавшего Псковскую третью летопись, напротив, отражает позицию недовольного Москвой псковского боярства.
В Твери, городе-сопернике Москвы, летописание началось уже в конце XIII века и велось до 1485 года, когда Великое Тверское княжество было присоединено к Русскому государству. Так, тверской летописный текст встречается в составе великокняжеского свода 1305 года, который лежит в основе Лаврентьевской летописи. Ученые также выделяют следующие тверские своды: 1327, 1409 и т.д. Тверские источники имеются в составе и Рогожского летописца, относящегося к первой половине XV века. Тверская летопись (Тверской сборник), в которой содержатся фрагменты тверского летописания конца XIII – конца XV веков, также сохранилась и представлена в списках XVII века.
В Москве, противостоявшей Твери, краткие записи событий велись при митрополичьем дворе. Известна и семейная хроника князей Даниловичей. То есть в Москве имело место и княжеское, и параллельное ему митрополичье летописание. Затем, уже в 1389 году, был подготовлен и «Летописец великий русский», первый именно московский великокняжеский летописный свод, а затем и общерусская Троицкая летопись, излагавшая события в государстве до 1408 года. Причем создавалась она на основе самых разных источников: новгородских, тверских, псковских, смоленских и т.д. То есть летописи других земель свозились в Москву, там прочитывались, сличались, и то общее, что находилось в них по годам, переписывалось уже в летопись московскую, и (это понятно) в соответствующей редакции. Неудивительно поэтому, что Троицкую летопись отличает не только преобладание в ней московских «новостей», но и весьма положительное отношение к московским князьям и митрополитам.
Московский великокняжеский свод 1479 года стал одним из наиболее крупных летописных памятников периода второй половины XV века. Главной его идейной основой было обоснование прав великих князей Московских на власть над Новгородом. Более поздняя его редакция, Московский великокняжеский свод конца XV века, также сохранилась и дошла до наших дней. Есть и Симеоновская летопись, известная по списку XVI века. Так что, когда полуграмотные «журналисты» и того же разряда «историки» пишут о том, что летописи переписывались, чтобы доказать право Романовых на власть, слышали звон, да не знают, где он. Подобная «работа» над летописным материалом проводилась всегда, а отнюдь не с воцарением дома Романовых. Но проводилась в свое время, а не после 1613 года или при Петре Первом, которому и вовсе никому ничего доказывать было не нужно — такой властью он обладал!
Никоновская летопись была изначально создана митрополитом Даниилом около 1520-х гг. Это масштабная компиляция, составитель которой использовал различные источники: летописные сообщения, повести, тексты житий и т.д. Неудивительно, что эта летопись также считается одним из крупнейших памятников русского летописания XVI века. Но вот что особенно интересно: данный свод на первое место ставит интересы церкви, причем именно нашей, православной! И как же тогда быть с заявлениями некоторых комментаторов на «ВО», что «агенты Ватикана» как следует «прошерстили наши летописи» или «потоптались» на них? Отчего же они не заметили такого важного документа? Плохо, плохо работали у нас агенты Ватикана…
До середины XVI в. и московское летописание также велось непрерывно. Самые известные его памятники этого периода называются Воскресенская летопись и «Летописец начала царства». В основе Воскресенской летописи лежит Московский великокняжеский свод конца XV века, первая редакция которого была начата в 1533 году, а самая последняя, третья, появилась в 1542–1544 гг. В «Летописце начала царства» сообщались сведения 1533–1552 годов, а потом он продолжался до 1556–1560 гг. В 1568—1576 гг. в Александровской слободе по специальному царскому заказу была начата работа над грандиозным Летописным сводом, который впоследствии и попал к патриарху Никону и дал название всей летописи.
Три первых тома свода посвящались событиям всемирной истории, затем семь томов рассказывают о событиях русской истории с 1114 по 1567 годы, а самый последний его том, под названием «Царственная книга», был целиком и полностью посвящен царствованию Ивана Грозного.
В конце XVII века в Чудовом монастыре создается «Патриарший летописный свод» 1652, 1670, 1680 и в двух редакциях 1690 года. Важно отметить, что его составитель пишет в нем о богоизбранности Русского государства и его правителей. Подчеркнем – избранности! И где же тогда умаление России и ее истории?
В XV—XVI веках краткие летописцы создаются при монастырях: Кирилло-Белозерском, Иосифо-Волоколамском, Троице-Сергиевском, Соловецком, Спасо-Ярославском. Ведется провинциальное летописание и по многим другим городам, например, Вологде, Великом Устюгк, Перми.
В том же XVI веке стали появляться и другие формы исторических сообщений, которые по форме отходят от летописей: «Степенная книга» («Книга степенная царского родословия») и «Казанская история» («История о Казанском царстве», «Казанский летописец»), которые весьма мало походят на летописи, так сказать, в их чистом виде. К их числу можно отнести «Летопись о многих мятежах» и «Новый летописец». В последнем дано описание периода с конца царствования Ивана Грозного до 1630 года, и это очень важный памятник первой трети XVII века. Есть версия, что он был подготовлен в окружении патриарха Филарета с привлечением обширной источниковой базы: официальных грамот и различных документов эпохи Смутного времени, и самых различных летописей.
В Сибири, колонизируемой русским государством, тоже велось свое летописание. Зачинателем его считался митрополит Тобольский Киприан. До нашего времени сохранилось несколько таких сибирских летописей, которые более или менее разнятся своим содержанием одна от другой. Как правило, все они посвящены главным образом походам Ермака и другим историческим фактам «взятия» Сибири.
А еще в XIV—XVI веках летописи велись в Великом княжестве Литовском, причем, так как собственно литовской письменности и историографии тогда еще не было, они велись на так называемом западнорусским письменном языке. Центрами летописания были Смоленск и Полоцк. Сохранились три летописных свода, два из которых содержат информацию о великом князе Литовском Витовте и истории Литовского государства от смерти Гедимина до смерти Витовта. Третий свод, «Хроника Быховца», обрывается на 1507 году, но, так как он рассматривает время с 1446 года по 1506 год, он является важным историческим источником. Есть и местные летописания: Баркулабовская летопись, Могилёвская хроника, Витебская летопись и ряд других. Вот, кстати, что вполне можно было бы попытаться подделать «агентам Ватикана», чтобы доказать главенство, так сказать, Литвы над Россией, но не пришло им это в голову. Какие-то глупые они вообще, все эти «агенты». Но заметить это можно только, читая ПСРЛ. А ведь это какой труд-то… Поэтому «специалистам» проще делать свои исторические «открытия», все эти тома просто не читая.
Кстати, есть ведь еще и украинские летописи, которые относятся к XVII—XVIII векам. Их еще часто называют «Казацкими летописями». Это не совсем то, что мы понимаем под погодовыми записями событий, но в них содержатся сведения о Богдане Хмельницком и его современниках.
Есть Львовская летопись середины XVI века и доведенная до 1649 года; «Летопись Самовидца» (1648—1702), первая казацкая летопись, которую отличает большая выразительность и живость изложения, и почти параллельная ей «Летопись гадячского полковника Григория Грабянки» (1648—1709) года; причем в ней автор пишет о казаках, которые, по его мнению, происходят от хазар. Всю эту литературу завершает «История Руссов», автор которой, к сожалению, неизвестен. В ней отражены взгляды украинской интеллигенции XVIII века.
Ну а теперь несколько выводов. Общее количество летописей (более 5000 томов) слишком велико для того, чтобы речь могла бы идти хотя бы о какой-то их подделке. К тому же анализ их текста не выявил в них наличия никакого единого алгоритма их исправления, который обязательно должен был бы присутствовать, если бы такая работа осуществлялась целенаправленно.
На деле информация в летописях носит настолько разноплановый характер, в них так много заимствований, что очевиден, скажем так, текущий, то есть из лета в лето, характер их написания. Ни одна из вставок, подчисток и исправлений не унижает национального достоинства россиян и их религии, скорее, напротив, русские и их вера возвеличиваются. Постоянно подчеркивается, что Россия есть третий Рим, четвертому не быти! Забавное «уничижение», не так ли?