какая музыка помогает выздороветь
LiveInternetLiveInternet
—Метки
—Рубрики
—Цитатник
Схемы бесшовные. [more=>>>]
Портативный пакет программ для Вашего творчества! AKVIS All Plugins сдела.
—Приложения
—Новости
—Музыка
—Видео
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Статистика
Какую классическую музыку, когда и при каких болезнях рекомендуется слушать
Влияние классической музыки на человека часть 1
Влияние классической музыки на человека часть1
Влияние классической музыки уже давно доказано учёными, существует огромное количество экспериментальных подтверждений, что классическая музыка благотворно влияет на организм человека. При прослушивании маленькими детьми музыки великого австрийского композитора Моцарта, дети быстрее развиваются интеллектуально.
Моцарт:
Произведения Моцарта полезно слушать перед экзаменами/тестами, где требуется творческое мышление, поиск нестандартных решений для этого лучше всего подготовят произведения этого великого композитора.
Произведения Моцарта несут в себе очень мощный энергетический заряд, заряжают мозг, словно «будят» его и пробуждают смекалку и креативность. Лучше всего это выполняют симфонии и концерты для скрипок.
Мажорные тона настраивают и заставляют стремиться к победе. Проведённый компьютерный анализ показал, что в произведениях Моцарт предпочитал мажорные тона. Следовательно, слушая этого, поистине великого композитора и музыканта мы подсознательно стремимся к победе.
Даёт прилив творческих сил.
«Соната для двух фортепиано до мажор» Моцарта:
Существенно повышает умственные способности студентов при прохождении различных тестов. Моцарт существенно улучшал умственные способности и память животных. Это связано с влиянием музыки на активность определённых генов и образование ряда белков, отвечающих за внимание и память.
Ре-мажорная соната Моцарта для фортепиано:
Лечит эпилепсию (останавливает приступы и прекращает эпилепсию)
Лечебный эффект от музыки
При головной боли:
«Весенняя песня» Мендельсон
«Юморески» Дворжака
«Венгерская рапсодия» Листа
«Фиделио» Бетховена
«Колыбельная» Брамса
«Аве Мария» Шуберта
Вальсы Штрауса
Улучшает сон, действует успокоительно:
Сюита Грига «Пётр Гюнт»
«Мелодия» Глюка
«Грёзы» Шумана
Прелюдии Шопена
Рубцуется язва:
«Вальс цветов» Чайковского
Нормализует сердечную деятельность и кровяное давление:
«Свадебный марш» Мендельсона
При онкологических заболеваниях:
Моцарт
Гендель
Рахманинов
Для поднятия общего жизненного тонуса:
«Шестая симфония» (3ч.) Чайковского
«Увертюра Эдмонда» Бетховен
«Прелюдия 1» (опус 28) Шопен
«Венгерская рапсодия №2» Лист
Музыка в стиле барокко:
Улучшает память, запоминание новых и иностранных слов, стихов. Она успокаивает, мобилизует механизмы памяти. Может скрыть или даже нейтрализовать звуки бормашины.
Музыка Моцарта или барокко:
Поможет сознанию обрести чёткость и повысить уровень умственной организации.
Музыка Моцарта или Вивальди:
Помогает концентрироваться в течении большого периода времени.
«К Элизе» Бетховена, «Маленькая ночная серенада» Моцарта:
Расслабляют и успокаивают.
Медленная часть пьес Генделя, Баха или Вивальди:
Поможет запомнить текст.
Музыка Баха, Генделя:
Улучшает логическое мышление и повышает математические способности.
Второй концерт Рахманинова:
Учённые ставили воду для исследования в концертном зале, а потом изучали её излучение. Наиболее сильный целебные свойства почему-то приобрела вода , побывавшая на Втором концерте Рахманинова. Несёт в себе колоссальнейший заряд победы. Служит сильнейшим духовным и физическим лекарством.
– Как Вы думаете, почему именно Второй концерт Рахманинова оказывает самое сильное лечебное воздействие?
– Я не могу привести точных доказательств, но думаю, что разгадка феномена кроется в истории создания этой музыки. Из сильнейшей депрессии композитор вышел победителем. После провала его первой симфонии он был раздавлен критикой и клеветой. Очень тяжело переживал, не мог ни играть, ни писать и просто умирал. Но его вернул к жизни талантливый врач-психотерапевт Владимир Даль, он смог убедить композитора снова заняться творчеством, потому что ему суждено написать великую музыку, которая будет нужна всему человечеству. Это была битва за жизнь.
И Сергей Рахманинов действительно написал великую музыку. Он посвятил свой Второй концерт врачу Владимиру Далю. Ведь в некотором смысле они были соратниками в этой битве за жизнь. И неудивительно, что их произведение имеет целебные свойства. Второй концерт Рахманинова несет в себе колоссальнейший заряд победы!
– Вы полагаете, что Сергей Васильевич сумел выразить в музыке высокое состояние победы над смертью, торжества жизни, творческого восторга, которое он испытывал после выхода из тяжелейшей депрессии?
– Да, он закодировал это состояние в звуках. Во время исполнения концерта оно передаётся музыкантам и слушателям.
Ведь Сергей Рахманинов по своей сути благороднейшее существо – жизнелюбивейшее и добрейшее, очень высокого элитарного духа. И когда из бездны отчаяния он выходил на великую победу, фиксируя это в звуках, получилось гениальное произведение, которое служит сильнейшим духовным и физическим лекарством для его исполнителей и слушателей.
Звуком можно убивать и воскрешать из мёртвых. Что это за энергия и как она действует, надо изучать физикам и медикам. И они уже начали эти исследования. Например, генетики открыли, что в клетке есть особый механизм, регулирующий происходящие в ней процессы, реагируя на внешние звуки.
Мы, музыканты, не знаем этих законов, но пользуемся ими на практике. Возьмите и уберите из церкви песнопения, колокольный звон, акустику, которая усиливает и облагораживает звуковую среду, – и храм завянет. Перестаньте играть народную и классическую музыку – люди одичают, начнут болеть иистреблять друг друга.
Зона агрессивного «хэви металл», «панк-рока» и тому подобных, примитивной, морально распущенной «попсы» – это вообще не музыка в точном понимании этого слова. Людей загоняют в неё с помощью отравленной звуковой среды, которая формирует определенное состояние души и тела. Зона – это состояние организма: развращенное, преступное, одичалое. Такое состояние уже десятки лет кодируется электронными СМИ с помощью тотальной агрессивной рекламы: на телевидении и радио, в сфере быта, поездах и самолетах, на курортах, в ресторанах и столовых, магазинах и концертных залах, шоу-бизнесе – везде и всюду.
Конечно, не вся современная музыка отравлена. Например, некоторые барды создают хорошие песни, если следуют Божественным законам красоты. Бывает и джаз здоровой и полезной музыкой. Я убеждён, что настоящая музыка – это нечто неземное. Такую музыку, как и научные законы, не создают, а только открывают. Эта музыка существует вечно. По материалам журнала «Природа и человек».
Народная и классическая музыка:
Повышает иммунитет.
Григорианские песнопения, современные оркестровки, народная музыка:
Углубляется и замедляется дыхание, успокаивается мозг.
Звон колоколов или бубенцов, духовное и церковное пение, органная музыка и воскресная Святая Литургия в храме.
Обладают оздоровительным эффектом. Лечебное воздействие таких звуков заключается в настройке вибрации больных клеток организма на вибрации абсолютно здоровых, нормально функционирующих, а также в освобождении от гнева, очищении биополя, повышении иммунитета.
Chill-out, ambient (медленная, спокойная и обволакивающая музыка):
Используется для релаксации. Достаточно третья – четвёртая композиция, чтобы придти в норму.
Вывод из всего вышесказанного: Влияние классической музыки неоспоримо, и научно, и экспериментально, и на собственном опыте доказано.
#пронауку: что и как лечат с помощью музыки
Широкую известность музыкотерапия получила после того, как Жерар Депардье заявил о том, что музыка помогла ему решить проблемы с дикцией. Психотерапевт дал актеру рекомендацию в течение нескольких недель каждый день по два часа слушать Моцарта.
Музыка для концентрации внимания
Регулярное прослушивание любимой музыки, особенно классической, помогает в адаптации, уменьшает тревожность и усталость. К такому выводу пришли ученые Стэнфордского университета. Испытуемых поместили в аппарат МРТ и включили им сочинения английского композитора XVIII века Уильяма Бойса. Мозг подопытных особенно активизировался, когда мелодия затихала на пару секунд. В этот момент они думали о том, что же будет дальше. Исследователи проверили влияние музыки на способность к прогнозированию и обновлению событий в памяти — оно оказалось положительным.
Что и для чего слушать
Чтобы лучше сконцентрироваться, можно включить композиции XVIII века, того же Моцарта, например. А чтобы мотивировать себя, нужны мелодии с глубоким басом. Исследователи из Колумбийского, Северо-Западного университета США и французской бизнес-школы INSEAD решили проверить, как количество басов влияет на ощущение силы. Трек с обилием низких частот воодушевляет сильнее, чем идентичная музыка без баса, независимо от жанра и смысловой нагрузки. Причем как во время прослушивания, так и после. Ученые также выяснили, какие треки заставляют «идти в бой». Например, вот эти:
Музыка в арт-терапии
Музыкальные композиции выступают одним из главных методов воздействия в арт-терапии. Ее, как правило, сочетают с танцами, рисованием, лепкой из глины, чтением книг или разыгрыванием пьес. «С помощью музыки пациент выражает свои подсознательные чувства: любовь, боль, страдание и достигает катарсиса, после которого эти чувства перестают бессознательно им управлять», — пишет Елена Медведева, автор книги «Арт-педагогика и арт-терапия в специальном и инклюзивном образовании». Основная цель — перестать боятся самовыражения. В кабинете или студии арт-терапевта этому научиться гораздо проще, чем перед публикой. Комплекс действий может помочь людям, страдающим депрессией, биполярным расстройством и другими заболеваниями. Ученые выяснили, что двухмесячный курс поднимает самооценку и настроение пациентов при депрессии.
Музыкотерапия может быть пассивной, когда человек просто слушает музыку, и активной, когда добавляется игра на музыкальных инструментах или пение. Иногда терапевт играет и поет вместе с пациентом. «При этом совершенно необязательно владеть музыкальным инструментом, самое главное — это творчество и спонтанность, — рассказывает арт-терапевт и клинический психолог Жанна Сафиуллина. — Если человек не умеет играть, используются ударные инструменты: барабаны, маракасы и ксилофоны. Были попытки сделать что-то вроде плей-листов для определенных заболеваний, но спонтанное творчество может принести гораздо больший эффект».
Обычно пациент участвует в выборе музыки, но так бывает не всегда. «Бессознательное проявляется через музыкальные вкусы, а терапевт может предложить что-то непривычное», — подчеркивает Сафиуллина. Главное не сама игра или пение, а приходящие на ум ассоциации. Творчество не оценивается.
Чтобы установить доверие с терапевтом, как правило, достаточно одной–двух встреч. «Для кого-то нужно порядка восьми сеансов, если основная проблемная зона — недоверие. Крайне редко человек приходит и сразу начинает рисовать или играть. Исполнять и слушать музыку можно 15 минут, а остальное время обсуждать актуальную тему. Со взрослыми сеанс обычно длится около часа, с детьми — в два раза меньше», — рассказывает арт-терапевт.
Музыка может служить дополнительным средством лечения. Например, для людей, страдающих от деменции легкой и средней тяжести. Результаты исследования финских ученых показали, что с помощью музыки у пациентов улучшается память и настроение.
Людям с особенностями развития музыка помогает взаимодействовать с другими. Для этого ее часто слушают в группах детей с аутизмом. Помимо повышения навыков коммуникации, участники музыкальных сеансов улучшают свою восприимчивость и мелкую моторику. Как выяснилось в ходе исследования, дети-аутисты, по сравнению с детьми без особенностей, показывают равные или превосходящие способности к распознаванию эмоций и восприятию тона в музыке.
Эффективность показала и музыкотерапия пациентов на реабилитации. С помощью правильно подобранных мелодий им легче удается вернуться к привычному жизненному ритму. Обучение и игра на музыкальных инструментах влияет на стремление выздороветь. Хотя ученые не отрицают, что такая терапия нуждается в дальнейшем изучении.
Музыка благотворно влияет не только на пациентов, но и на команду врачей в операционной. Так, британские ученые из Университетского госпиталя Уэльса установили, что 80% хирургов оперируют под музыку, причем чаще всего это ведущие хирурги с большим опытом. Все же мнения о пользе музыки в качестве фона для операции разнятся. Некоторые хирурги утверждают, что она успокаивает и помогает команде работать слаженнее, другие — что организованные по высоте и ритму звуки отвлекают.
Создавать музыкальный фон в операционной советуют не только врачам, но и пациентам, которым предстоит пробуждение от наркоза. Она успокаивает и отвлекает от плохих мыслей.
Терапевты и целители
Люди, называющие себя целителями, также прибегают к музыкотерапии. «Некоторые предлагают использовать фоновую музыку для восстановления зрения, улучшения почечной функции и разглаживания морщин. Нужно очень осторожно относиться к таким заявлениям», — предупреждает член комитета по связям с общественностью Всемирной федерации музыкальной терапии Алиса Апрелева. Стоит как минимум ознакомиться с документами о профессиональной квалификации специалиста и его научными публикациями на эту тему.
Музыка может привести к сильным эмоциональным переживаниям и негативно сказаться на физическом состоянии. «Мы можем влиять на речь, движение, эмоции, память и внимание, выбирая необходимый тип музыкального воздействия. Примерно как врач выписывает необходимое лекарство», — объясняет Апрелева.
Музыкотерапия в образовании
В большинстве стран музыкальная терапия — это вспомогательная профессия здравоохранения, требующая профильного образования как минимум на уровне бакалавриата, чаще — магистратуры, а также дополнительной сертификации, как у медицинских работников. Музыкальные терапевты могут работать в медицине, занимаясь паллиативной помощью, в индустрии ЗОЖ, лечебной педагогике, психотерапии, психиатрии, гериатрии. Профессиональный музыкальный терапевт обменивается информацией с другими специалистами: лечащим врачом, психологом, педагогом, логопедом, помощником по уходу, даже если музыкальная терапия становится основным видом лечения. В России пока нет образовательных и профессиональных стандартов музыкальной терапии, но есть профильные курсы повышения квалификации и Ассоциация музыкальных психологов и психотерапевтов. Спрос на услуги этих специалистов в последние годы растет.
Исцеляющая Музыка От Всех Болезней
Бесплатно скачать Исцеляющая Музыка От Всех Болезней в mp3. Мы нашли 30 песен для скачивания, рекомендуем загрузить первый файл ЛЕЧЕБНАЯ ИСЦЕЛЯЮЩАЯ МУЗЫКА ОТ ВСЕХ БОЛЕЗНЕЙ.mp3 размером 13.47 MB
ЛЕЧЕБНАЯ ИСЦЕЛЯЮЩАЯ МУЗЫКА ОТ ВСЕХ БОЛЕЗНЕЙ.mp3
10:14 13.47 MB 161.6K
528Hz Полная регенерация и исцеление всего тела Эмоциональное и физическое исцеление.mp3
741Гц Лечебная Музыка Высочайших Вибраций Частота Здоровья Усиление Иммунитета Защита от Вирусов.mp3
Лечебная Музыка от всех болезней Official Music Video.mp3
Лечебная музыка 741Гц для сна Лечения от всех болезней востановления сил.mp3
Мощнеи шая Мантра Исцеления Ом Со Хам Очень Мощная Мантра Здоровья И Исцеления.mp3
Мантра исцеляющая все болезни.mp3
Успокаивающая музыка лечит болезни сердца и полезна для сосудов Музыка полезна и полезна для душ.mp3
11:54:59 940.97 MB 1.1M
Звуки Этой Музыки Лечат Все Болезни Лечебная Музыка Исцеление Звуком Исцеляющие Медитации.mp3
Мощная Чистка от Вирусов и Инфекций Укрепление Иммунитета.mp3
40:25 53.19 MB 548.2K
Исцеляющая Музыка для Восстановления Энергии и Очищения Тела Sleep Music.mp3
02:49:53 223.58 MB 9.6M
Прослушай и Болезни Уйдут Сами Исцеление Звуком Исцеляющие Медитации Лечебная Музыка.mp3
Музыка Ангелов Музыка Для Исцеления Всех Болей Тела Души И Духа Разума.mp3
11:38:40 919.49 MB 24.7K
ЛЕЧЕБНАЯ ИСЦЕЛЯЮЩАЯ МУЗЫКА ОТ ВСЕХ БОЛЕЗНЕЙ.mp3
«Важно подобрать правильную дозу»: как работают музыкальные терапевты и кого они лечат
«Афиша Daily» поговорила с одним из главных специалистов страны, который проводит занятия музыкальной терапии – Алисой Апрелевой – о том, где именно применяют музыку, чтобы лечить, и как к такой терапии относятся в России.
Что такое музыкальная терапия
Методы музыкальной терапии прекрасны тем, что не только эмоционально поддерживают человека, но и воздействуют целиком на его физиологию. В мозге нет отдельной «музыкальной зоны» — мелодия идет по тем же нейронным путям, которые обеспечивают такие жизненно важные функции, как язык, речь, моторика. Поэтому человек отзывается на ритм и начинает топать в такт, сам того не замечая. Это явление аудиторной синхронизации хорошо изучено. С изменением звуковых стимулов изменяется пульс, дыхание, темп функционирования организма.
Виды музыкотерапии
Занятия музыкальной терапией подразделяются на:
Цели и задачи музыкальной терапии
Занятия музыкальной терапией воздействуют на нас так же, как влюбленность, как удовольствие от еды или занятий спортом: она стимулирует выработку гормонов — дофамина, серотонина, окситоцина. Когда мы, например, снова и снова переслушиваем одну и ту же песню, это значит, что мозг хочет получить свою порцию удовольствия. Правда, в депрессивном состоянии люди часто слушают по кругу мрачную музыку, которая уводит их еще дальше. Допустим, если у человека суицидальные мысли, ему нужно пить по одной таблетке препарата, чтобы себя поддерживать, а он может взять и под воздействием грустной музыки выпить весь пузырек.
Именно для того, чтобы контролировать такие моменты, нужен музыкальный терапевт: он должен быть рядом, подобрать правильную первую дозу музыки, которая отражает состояние пациента и помогает ему пройти через него, а потом по чуть-чуть вводить другую музыку, которая переключит на другие эмоции. Это называется изометрический принцип: ты присоединяешься к состоянию человека, а потом выводишь его в нужное.
Методика проведения терапии
Занятие проводится в большой комнате в течение 15-30 минут 2 раза в неделю. Сеансы проводятся в любое время дня при нормальной громкости музыки. Музыкальные композиции составляются таким образом, чтобы постепенно изменять настроение, динамику и тему. С целью закрепления результата после каждой композиции пациент обсуждает с врачом свои переживания, эмоции и чувства. Как правило, на занятиях музыкальной терапией прослушивается три композиции: первая настраивает на сеанс, с более спокойным настроением и ритмом; вторая – самая динамичная и эмоциональная – помогает стимулировать воспоминания из прошлого и улучшает настроение; третья, заключительная, зависит от настроя пациента (релаксирующая для расслабления или бодрая для заряда эмоциями). После сеанса пациент защищен от стрессов, избавляется от комплексов, думает позитивно, находится в гармонии с собой.
Кому показана терапия и какой от нее результат?
Занятия музыкальной терапией активно применяются в следующих случаях:
При болезни Альцгеймера происходят физические изменения в головном мозге — повреждается прежде всего кора, то есть его верхняя часть, которая отвечает за принятие решений, социализацию, мыслительный процесс. При этом древняя лимбическая система, где сосредоточена вся наша эмоциональная жизнь, затронута меньше, и музыка может «огибать» все нарушенные участки мозга, чтобы воздействовать непосредственно на человека.
Появляется блеск в глазах, осмысленность, самосознание. Музыка возвращает человеку его личность — и он снова начинает общаться «изнутри», а не на автомате. Восстанавливается структура его дня, возможность полноценно контактировать с окружающими.
В течение нескольких месяцев мы с коллегами работали над пилотной программой занятий музыкальной терапией в сети пансионатов Senior Group в Москве — и теперь у их резидентов есть регулярный доступ к этой услуге.
Восстановление после операций
Известно, что в постоперационный период занятия музыкальной терапией могут частично замещать седативные препараты. Воздействию музыкальной терапии посвящено множество научных исследований и кокрейновские обзоры (Cochrane Collaboration — международная некоммерческая организация, изучающая эффективность медицинских технологий по строгой систематизированной методологии. Официально сотрудничает с Всемирной организацией здравоохранения. — Прим. ред.)
Можно воспроизвести на инструментах какой-то паттерн, повторяющийся в жизни человека, и это даст ему возможность посмотреть на ситуацию со стороны. Музыка не может, конечно, заменить психоаналитика: если мы забиваем тревожность какими-то способами, мы сделаем только хуже. Но так как человеку может быть показано медикаментозное лечение вместе с психотерапией, ему может быть полезна и музыка: кому-то может хватить и правильно подобранной музыки, начинающей звучать за час до сна.
Сейчас я занимаюсь проектом Remedywave, где мы с коллегами пытаемся автоматизировать музыкально-терапевтические алгоритмы, чтобы можно было применять их в повседневной жизни. Нас окружают потоки доступной, разнообразной музыки, но порой бывает сложно даже вспомнить мелодию, после которой мы обычно чувствуем себя хорошо. Наш проект будет подбирать композиции автоматически.
Для собственных родов я заготовила всякие музыкальные штуки, но в процессе выяснилось, что они не подходят. В итоге мои дети появлялись на свет под звуки океана. Сейчас, когда я работаю с методиками подбора музыки для родов, всегда понимаю, что нужно иметь запасной вариант.
В назначении занятий музыкальной терапии мы всегда говорим про очень конкретные медицинские цели, которых нужно достичь. В родах есть свои фазы, и на каждой — свои цели. Во время схваток хорошо бы успокоиться, а когда наступает более активный этап, ритмичная деятельность, то музыка может помочь справиться с болью и ускорить процесс — здесь нужно что-то более драйвовое. В идеале, конечно, чтобы музыкальный терапевт присутствовал на родах, но такое далеко не всегда возможно.
Помощь людям с БАС
В музыкальной терапии важна не только практика, но и научная методика. Уже год я работаю в Anglia Ruskin University в Кембридже над докторской диссертацией, в ходе которой разрабатываю протокол для поддержания дыхания, глотания и речи людей с боковым амиотрофическим склерозом (БАС). Это страшное заболевание, при котором постепенно теряешь способность двигаться, говорить, дышать: Стивен Хокинг прожил с ним долго, но его случай — скорее исключение. В среднем люди с БАС живут 3–5 лет. В России им помогает фонд «Живи сейчас», с подопечными которого мы работаем при поддержке гранта от Фонда президентских грантов. Наше исследование успело получить поддержку Фонда Стивена Хокинга, но сейчас я озабочена поиском средств на новый этап исследования. Так что моя жизнь — мозаика разных потребностей, проектов и целей, и это немножко неспокойно.
Пять лет назад я начала работать над образовательной инициативой «Музтерапевт.ру», и за это время вокруг проекта собралась сильная команда — он стал платформой для общения российских и зарубежных специалистов, заинтересованных в терапевтическом применении музыки.
Поддержка пациентов и их родственников
Последние три года я работала в онкологической клинике в Бостоне, в отделении химиотерапии. Там есть комната ожидания, где пациенты ждут приема, сеанса химиотерапии, ждут новостей от врача. У человека в этот момент очень хрупкое состояние. Я просто сидела там и импровизировала: на гитаре, на индийской флейте, на барабанах, стараясь отразить настроение людей, поддержать и заодно показать, что здесь не только яды и белые халаты. Потом я заходила в отделение, где пациенты сидели в креслах и получали «химию», и предлагала: «Не хотите ли вы немного музыки?» Или спрашивала: «Вы знаете о том, что такое музыкальная терапия?» С этих вопросов начиналось терапевтическое взаимодействие. Еще я вела клиническую практику студентов Беркли в отделении психиатрии и в инклюзивных классах.
Как к музыкальной терапии относятся в России?
В России нередко методы музыкальной терапии воспринимаются как какое-то приложение к психотерапии или ответвление от нее, что совсем неверно: это отдельная наука. У нас пока нет системы высшего образования и сертификации для музыкальных терапевтов. Есть несколько курсов в рамках повышения квалификации семинары. Те немногие специалисты, что есть, работают, как правило, в узких сферах: с особыми детьми, в психотерапии. Найти специалиста порой бывает непросто. Наш проект позволяет получить бесплатную, достоверную информацию о занятиях музыкальной терапией, предлагает ресурсы для специалистов, применяющих музыку терапевтически, музыкантов-волонтеров, медиков, психологов и всех интересующихся этим видом терапии.
© Из личного архива Алисы Апрелевой
Как приходят к музыкальной терапии?
Годы, когда я формировалась, пришлись на 1990-е. Я много времени проводила в поисках слов и звуков, которые могли бы как-то отобразить окружавший нас хаос. Написание песен стало для меня способом осознания происходящего. В детстве я мечтала быть врачом, а по вечерам выступать в цирке, но мне говорили, что это невозможно: родители хотели, чтобы я была юристом. В результате я стала судебным лингвистом, но продолжала заниматься музыкой. Днем, как говорят американцы, у меня была dayjob, а вечером — настоящая жизнь.
Если в 1970–1980-е в андеграунде происходило что-то причудливое и очень интересное, существовала настоящая контркультура, то в 1990-е все это уже стало неактуально. Были люди, которые по инерции продолжали андеграундную традицию, но смысла в противостоянии системе уже не было. Мы с единомышленниками придумали себе название — оверграунд, много выступали на фестивалях, но просуществовало все это недолго.
На пике своей андеграундной «карьеры», в 2004 году, я оказалась в Америке — просто встретила человека, с которым уехала «на край земли». Я надеялась вернуться: мне казалось, что я не смогу там прижиться, а никакой american dream у меня не было, но в результате именно она со мной и произошла.
Сначала я долго не знала, что делать, и два года молчала: оторванная от привычной среды, я пыталась завязать новые отношения с музыкой. Однажды в гостях у фольклорной певицы Юлианы Светличной я прикоснулась к виолончели: мне дали смычок, и я просто провалилась в звук на 40 минут. Потом я завела какую-то не очень хорошую, но свою виолончель — сидела, играла, играла, играла и искала звук. Я поняла, что мне нравится соединять виолончель со звуком голоса и уже не опираться так на текст, как это было в андеграундной традиции.
Как становятся музыкальным терапевтом?
Затем я окончила курсы кинокомпозиторов в Сиэтле. Свою дипломную работу я делала по документальному фильму о женщине, которая сражалась с раком. Болезнь была неизлечимой, фильм снимала ее дочка — тема печальная, но материал получился очень светлым. Меня зацепила эта работа, и тут кто-то из однокурсников на занятии спросил, слышала ли я про музыкальную терапию. Я стала исследовать тему и почти сразу поняла, что это мое. Я и раньше много думала о том, как на человека воздействует музыка даже помимо его воли. Мои размышления закончились тем, что я отправилась поступать в музыкальный колледж Беркли в Бостоне, на отделение музыкальной терапии.
Я не верила, что меня возьмут, — ощущала такое русское уныние. Я проходила прослушивание как «поющая виолончелистка», и, наверное, это заинтересовало экзаменаторов. В итоге я поступила. Но тогда же случился кризис 2008 года: нам периодически не хватало денег на еду, и тем более на переезд из Сиэтла в Бостон. Так что я отложила решение на год. Спустя это время ситуация не сильно улучшилась, так что я взяла государственный кредит и поехала.
В американской системе образования все совсем не так, как у нас, когда ты делаешь выбор в 16 лет и потом следуешь прописанной схеме. Тут можно поступить в вуз и собирать себе программу как из кирпичиков: изучать индийские раги или тяжелый металл, джазовую гармонию или классическую музыку, часть курса посвятить занятиям музыкальной терапии, а часть — электронной композиции.
Что успокаивает самих музыкальных терапевтов
Интенсивный темп жизни и профессиональное выгорание недавно привели к пониманию, что мне не хватает очень важного элемента: я использую музыку как средство помощи другим, но перестала писать музыку, взаимодействовать с музыкантами, играть концерты. Стою у колодца, черпаю воду для других и не замечаю, как от жажды пересыхают мои собственные губы, как слабеют руки. Выражение себя через живой звук — очень мощный ресурс. Я снова поменяла инструмент: пишу новые песни, аккомпанируя себе на фортепиано. Стараюсь проводить минимум полтора часа в день за этой работой. Надеюсь представить новую программу музыкальной терапии в Бостоне, Нью-Йорке и Москве в начале следующего года.
Лично меня успокаивает Арво Пярт (советский и эстонский композитор. — Прим. ред.). В окружающем шуме мира его музыка — как камертон. Он умеет слушать тишину. Для меня Пярт из той же метафизической местности, что и Бах. Бах более плотный, под него я вожу машину: он помогает мне сфокусироваться и утешает. Когда появляется нужная музыка — это как будто кто-то подошел, обнял тебя или накрыл одеялом. Мне кажется, важно, чтобы люди помогали друг другу в этом: если мои дети видят, что я не в ресурсном состоянии, они аккуратненько нажимают кнопочку. Знают, что это работает. Поэтому занятия музыкальной терапией – важный этап в восстановлении нормального психического состояния человека.
Что такое музыкальная терапия
Музыка прекрасна тем, что не только эмоционально поддерживает человека, но и воздействует целиком на его физиологию. В мозге нет отдельной «музыкальной зоны» — мелодия идет по тем же нейронным путям, которые обеспечивают такие жизненно важные функции, как язык, речь, моторика. Поэтому человек отзывается на ритм и начинает топать в такт, сам того не замечая. Это явление аудиторной синхронизации хорошо изучено. С изменением звуковых стимулов изменяется пульс, дыхание, темп функционирования организма.
Музыка воздействует так же, как влюбленность, как удовольствие от еды или занятий спортом: она стимулирует выработку гормонов — дофамина, серотонина, окситоцина. Когда мы, например, снова и снова переслушиваем одну и ту же песню, это значит, что мозг хочет получить свою порцию удовольствия. Правда, в депрессивном состоянии люди часто слушают по кругу мрачную музыку, которая уводит их еще дальше. Допустим, если у человека суицидальные мысли, ему нужно пить по одной таблетке препарата, чтобы себя поддерживать, а он может взять и под воздействием грустной музыки выпить весь пузырек. Для того чтобы контролировать такие моменты, нужен музыкальный терапевт: он должен быть рядом, подобрать правильную первую дозу музыки, которая отражает состояние пациента и помогает ему пройти через него, а потом по чуть-чуть вводить другую музыку, которая переключит на другие эмоции. Это называется изометрический принцип: ты присоединяешься к состоянию человека, а потом выводишь его в нужное.
Болезнь Альцгеймера
При болезни Альцгеймера происходят физические изменения в головном мозге — повреждается прежде всего кора, то есть его верхняя часть, которая отвечает за принятие решений, социализацию, мыслительный процесс. При этом древняя лимбическая система, где сосредоточена вся наша эмоциональная жизнь, затронута меньше, и музыка может «огибать» все нарушенные участки мозга, чтобы воздействовать непосредственно на человека.
Появляется блеск в глазах, осмысленность, самоосознание. Музыка возвращает человеку его личность — и он снова начинает общаться «изнутри», а не на автомате. Восстанавливается структура его дня, возможность полноценно контактировать с окружающими.
В течение нескольких месяцев мы с коллегами работали над пилотной программой музыкальной терапии в сети пансионатов Senior Group в Москве — и теперь у их резидентов есть регулярный доступ к этой услуге.
Восстановление после операций
Известно, что в постоперационный период музыкальная терапия может частично замещать седативные препараты. Воздействию музыкальной терапии посвящено множество научных исследований и кокрейновские обзоры (Cochrane Collaboration — международная некоммерческая организация, изучающая эффективность медицинских технологий по строгой систематизированной методологии. Официально сотрудничает с Всемирной организацией здравоохранения. — Прим. ред.)
Психотерапия
Можно воспроизвести на инструментах какой-то паттерн, повторяющийся в жизни человека, и это даст ему возможность посмотреть на ситуацию со стороны. Музыка не может, конечно, заменить психоаналитика: если мы забиваем тревожность какими-то способами, мы сделаем только хуже. Но так же, как человеку может быть показано медикаментозное лечение вместе с психотерапией, ему может быть полезна и музыка: кому-то может хватить и правильно подобранной музыки, начинающей звучать за час до сна.
Сейчас я занимаюсь проектом Remedywave, где мы с коллегами пытаемся автоматизировать музыкально-терапевтические алгоритмы, чтобы можно было применять их в повседневной жизни. Нас окружают потоки доступной, разнообразной музыки, но порой бывает сложно даже вспомнить мелодию, после которой мы обычно чувствуем себя хорошо. Наш проект будет подбирать композиции автоматически.
Для собственных родов я заготовила всякие музыкальные штуки, но в процессе выяснилось, что они не подходят. В итоге мои дети появлялись на свет под звуки океана. Сейчас, когда я работаю с методиками подбора музыки для родов, всегда понимаю, что нужно иметь запасной вариант.
В музыкальной терапии мы всегда говорим про очень конкретные медицинские цели, которых нужно достичь. В родах есть свои фазы, и на каждой — свои цели. Во время схваток хорошо бы успокоиться, а когда наступает более активный этап, ритмичная деятельность, то музыка может помочь справиться с болью и ускорить процесс — здесь нужно что-то более драйвовое. В идеале, конечно, чтобы музыкальный терапевт присутствовал на родах, но такое далеко не всегда возможно.
Помощь людям с БАС
В музыкальной терапии важна не только практика, но и научная составляющая. Уже год я работаю в Anglia Ruskin University в Кембридже над докторской диссертацией, в ходе которой разрабатываю протокол для поддержания дыхания, глотания и речи людей с боковым амиотрофическим склерозом (БАС). Это страшное заболевание, при котором постепенно теряешь способность двигаться, говорить, дышать: Стивен Хокинг прожил с ним долго, но его случай — скорее исключение. В среднем люди с БАС живут 3–5 лет. В России им помогает фонд «Живи сейчас», с подопечными которого мы работаем при поддержке гранта от Фонда президентских грантов. Наше исследование успело получить поддержку Фонда Стивена Хокинга, но сейчас я озабочена поиском средств на новый этап исследования. Так что моя жизнь — мозаика разных потребностей, проектов и целей, и это немножко неспокойно.
Пять лет назад я начала работать над образовательной инициативой «Музтерапевт.ру», и за это время вокруг проекта собралась сильная команда — он стал платформой для общения российских и зарубежных специалистов, заинтересованных в терапевтическом применении музыки.
Поддержка пациентов и их родственников
Последние три года я работала в онкологической клинике в Бостоне, в отделении химиотерапии. Там есть комната ожидания, где пациенты ждут приема, сеанса химиотерапии, ждут новостей от врача. У человека в этот момент очень хрупкое состояние. Я просто сидела там и импровизировала: на гитаре, на индийской флейте, на барабанах, стараясь отразить настроение людей, поддержать и заодно показать, что здесь не только яды и белые халаты. Потом я заходила в отделение, где пациенты сидели в креслах и получали «химию», и предлагала: «Не хотите ли вы немного музыки?» Или спрашивала: «Вы знаете о том, что такое музыкальная терапия?» С этих вопросов начиналось терапевтическое взаимодействие. Еще я вела клиническую практику студентов Беркли в отделении психиатрии и в инклюзивных классах.
Как к музыкальной терапии относятся в России
В России нередко музыкальная терапия воспринимается как какое-то приложение к психотерапии или ответвление от нее, что совсем неверно: это отдельная наука. У нас пока нет системы высшего образования и сертификации для музыкальных терапевтов. Есть несколько курсов в рамках повышения квалификациии семинары. Те немногие специалисты, что есть, работают, как правило, в узких сферах: с особыми детьми, в психотерапии. Найти специалиста порой бывает непросто. Наш проект позволяет получить бесплатную, достоверную информацию о музыкальной терапии, предлагает ресурсы для специалистов, применяющих музыку терапевтически, музыкантов-волонтеров, медиков, психологов и всех интересующихся этим видом терапии.
Годы, когда я формировалась, пришлись на 1990-е. Я много времени проводила в поисках слов и звуков, которые могли бы как-то отобразить окружавший нас хаос. Написание песен стало для меня способом осознания происходящего. В детстве я мечтала быть врачом, а по вечерам выступать в цирке, но мне говорили, что это невозможно: родители хотели, чтобы я была юристом. В результате я стала судебным лингвистом, но продолжала заниматься музыкой. Днем, как говорят американцы, у меня была dayjob, а вечером — настоящая жизнь.
Если в 1970–1980-е в андеграунде происходило что-то причудливое и очень интересное, существовала настоящая контркультура, то в 1990-е все это уже стало неактуально. Были люди, которые по инерции продолжали андеграундную традицию, но смысла в противостоянии системе уже не было. Мы с единомышленниками придумали себе название — оверграунд, много выступали на фестивалях, но просуществовало все это недолго.
На пике своей андеграундной «карьеры», в 2004 году, я оказалась в Америке — просто встретила человека, с которым уехала «на край земли». Я надеялась вернуться: мне казалось, что я не смогу там прижиться, а никакой american dream у меня не было, но в результате именно она со мной и произошла.
Сначала я долго не знала, что делать, и два года молчала: оторванная от привычной среды, я пыталась завязать новые отношения с музыкой. Однажды в гостях у фольклорной певицы Юлианы Светличной я прикоснулась к виолончели: мне дали смычок, и я просто провалилась в звук на 40 минут. Потом я завела какую-то не очень хорошую, но свою виолончель — сидела, играла, играла, играла и искала звук. Я поняла, что мне нравится соединять виолончель со звуком голоса и уже не опираться так на текст, как это было в андеграундной традиции.
© Из личного архива Алисы Апрелевой
Как приходят к музыкальной терапии
Годы, когда я формировалась, пришлись на 1990-е. Я много времени проводила в поисках слов и звуков, которые могли бы как-то отобразить окружавший нас хаос. Написание песен стало для меня способом осознания происходящего. В детстве я мечтала быть врачом, а по вечерам выступать в цирке, но мне говорили, что это невозможно: родители хотели, чтобы я была юристом. В результате я стала судебным лингвистом, но продолжала заниматься музыкой. Днем, как говорят американцы, у меня была dayjob, а вечером — настоящая жизнь.
Если в 1970–1980-е в андеграунде происходило что-то причудливое и очень интересное, существовала настоящая контркультура, то в 1990-е все это уже стало неактуально. Были люди, которые по инерции продолжали андеграундную традицию, но смысла в противостоянии системе уже не было. Мы с единомышленниками придумали себе название — оверграунд, много выступали на фестивалях, но просуществовало все это недолго.
На пике своей андеграундной «карьеры», в 2004 году, я оказалась в Америке — просто встретила человека, с которым уехала «на край земли». Я надеялась вернуться: мне казалось, что я не смогу там прижиться, а никакой american dream у меня не было, но в результате именно она со мной и произошла.
Сначала я долго не знала, что делать, и два года молчала: оторванная от привычной среды, я пыталась завязать новые отношения с музыкой. Однажды в гостях у фольклорной певицы Юлианы Светличной я прикоснулась к виолончели: мне дали смычок, и я просто провалилась в звук на 40 минут. Потом я завела какую-то не очень хорошую, но свою виолончель — сидела, играла, играла, играла и искала звук. Я поняла, что мне нравится соединять виолончель со звуком голоса и уже не опираться так на текст, как это было в андеграундной традиции.
Как становятся музыкальным терапевтом
Затем я окончила курсы кинокомпозиторов в Сиэтле. Свою дипломную работу я делала по документальному фильму о женщине, которая сражалась с раком. Болезнь была неизлечимой, фильм снимала ее дочка — тема печальная, но материал получился очень светлым. Меня зацепила эта работа, и тут кто-то из однокурсников спросил, слышала ли я про музыкальную терапию. Я стала исследовать тему и почти сразу поняла, что это мое. Я и раньше много думала о том, как на человека воздействует музыка даже помимо его воли. Мои размышления закончились тем, что я отправилась поступать в музыкальный колледж Беркли в Бостоне, на отделение музыкальной терапии.
Я не верила, что меня возьмут, — ощущала такое русское уныние. Я проходила прослушивание как «поющая виолончелистка», и, наверное, это заинтересовало экзаменаторов. В итоге я поступила. Но тогда же случился кризис 2008 года: нам периодически не хватало денег на еду, и тем более на переезд из Сиэтла в Бостон. Так что я отложила решение на год. Спустя это время ситуация не сильно улучшилась, так что я взяла государственный кредит и поехала.
В американской системе образования все совсем не так, как у нас, когда ты делаешь выбор в 16 лет и потом следуешь прописанной схеме. Тут можно поступить в вуз и собирать себе программу как из кирпичиков: изучать индийские раги или тяжелый металл, джазовую гармонию или классическую музыку, часть курса посвятить музыкальной терапии, а часть — электронной композиции.
Что успокаивает самих музыкальных терапевтов
Интенсивный темп жизни и профессиональное выгорание недавно привели к пониманию, что мне не хватает очень важного элемента: я использую музыку как средство помощи другим, но перестала писать музыку, взаимодействовать с музыкантами, играть концерты. Стою у колодца, черпаю воду для других и не замечаю, как от жажды пересыхают мои собственные губы, как слабеют руки. Выражение себя через живой звук — очень мощный ресурс. Я снова поменяла инструмент: пишу новые песни, аккомпанируя себе на фортепиано. Стараюсь проводить минимум полтора часа в день за этой работой. Надеюсь представить новую программу в Бостоне, Нью-Йорке и Москве в начале следующего года.
Лично меня успокаивает Арво Пярт (советский и эстонский композитор. — Прим. ред.). В окружающем шуме мира его музыка — как камертон. Он умеет слушать тишину. Для меня Пярт из той же метафизической местности, что и Бах. Бах более плотный, под него я вожу машину: он помогает мне сфокусироваться и утешает. Когда появляется нужная музыка — это как будто кто-то подошел, обнял тебя или накрыл одеялом. Мне кажется, важно, чтобы люди помогали друг другу в этом: если мои дети видят, что я не в ресурсном состоянии, они аккуратненько нажимают кнопочку. Знают, что это работает.