Ну что соседи мамочка вернулась
Сборник инцестов (31 стр.)
— Уфф, как заново родилась! Правда, Вов?
Я не ответил, разглядев наконец что мамино белье, намокнув, прилипло к телу, да еще плюс к тому обрело некоторую прозрачность. Не абсолютную, но достаточную, чтобы свободно видеть ее грудь и два темных круга возле сосков. Трусики тоже демонстрировали выпуклость лобка и аккуратную темную вертикальную полоску волос на нем шириной сантиметра три. Сразу под ней обрисовывались половые губы.
Проследив мой взгляд, опустила глаза, ойкнула и закрыла груди обеими руками. Снова взглянула на меня, на себя, ойкнула еще раз и присела, одной рукой закрывая промежность, которую я как раз в этот момент и разглядывал. Тут я немного пришел в себя и понял, что и сам выгляжу не очень. Член торчал вперед и немного вниз, выпрямившись во всю длину, да еще мокрые трусы облепили его, повторяя рельеф. Во всяком случае было прекрасно видно где начинается головка и какой она формы. Я резко отвернулся:
— Все, мам, я не смотрю!
Сзади послышался шорох, мама одевалась.
Я с радостью воспользовался предложением, но совсем по другой причине. Забравшись туда, где мама меня разглядеть не могла, а я ее видел, я скинул мокрые трусы и с наслаждением провел рукой по напряженному стволу. Мама, поглядев в мою сторону и решив что я убрался достаточно далеко, повернулась ко мне спиной, стянула бретельки сарафана с плеч, завела руки за спину и расстегнула лифчик. Сняв от него, вернула сарафан на место. Я задергал себя еще энергичнее. Она же, избавившись от одной мокрой тряпки, так же поступила и с другой. Как только она сунула руки под подол я почувствовал что кончаю, но сдержался, дождавшись пока увижу как из-под сарафана показались ее трусики. С таким наслаждением я не кончал, наверное, никогда. Отдышавшись, я выжал свои трусы, натянул их и вернулся к маме. Она давно спрятала свое белье, но мне достаточно было просто знать, что под сарафаном на ней ничего нет чтобы снова почувствовать возбуждение.
За обедом мы обсудили дальнейшие наши действия касательно уборки, и после вновь принялись за это пыльное дело. В сенях на потолке я обнаружил лаз на чердак и немедленно возжелал туда забраться. Ну в самом деле, должна ж у меня быть своя личная территория? Мама не возражала.
Много времени ушло на поиски лестницы. Она обнаружилась в сарае, покачивалась, поскрипывала и вообще не внушала особого доверия, но за неимением лучшего я решил рискнуть.
Помещение встретило меня духотой и пылью на всем. Первым делом я кинулся к окошкам на обоих фронтонах, но оказалось что они не открываются. Зато можно вытащить раму вместе со стеклами, что я немедленно и сделал. Сразу посветлело и посвежело. Выяснилось, что одно окно выходит в сторону реки, а другое на соседние дома. Затем пришел черед мусора, которого оказалось едва ли не больше чем во всем остальном доме. Короче, к вечеру я снова был как свинья, однако предложить маме сходить на речку опасался. Тем больше было мое удивление когда она предложила это сама:
— Пошли, Вов, окунемся перед отъездом.
Я согласился, хоть и не понимал как она собирается избежать той щекотливой ситуации.
Только приехав домой я понял насколько устал за этот день. Едва переступив порог я завалился спать, промычав что-то невнятное на мамин вопрос про ужин.
В деревеньку мы приехали под вечер пятницы. Выгрузившись, я сразу обратил внимание что в окрестностях появилась жизнь. Где-то играло радио, в воздухе тянуло шашлыком, а в соседнем доме горел свет. Нам, однако, было не до этого. Для начала надо было обеспечить себе цивилизованный ночлег, поэтому мама допоздна мыла комнату, а я пытался укрепить две оставшиеся от предыдущих хозяев расшатанные кровати.
Суббота так же началась с хлопот. Я отмывал свой чердак а мама что-то делала внизу. Выяснилось, что на чердаке кто-то уже пытался обосноваться, но видно что-то пошло не так. Во всяком случае мне остался столик, стул, здоровенный сундук и прибитые к стропилам полки. Кровать я соорудил сам, широченную, из найденных в сарае досок.
Она выбралась наверх, огляделась вокруг, провела пальцем по ближайшей поверхности, убедившись что все чисто.
В этот момент снизу донесся стук в дверь:
Я скатился по лестнице и выскочил на крыльцо. У дверей стоял здоровый мужик средних лет, в майке и шортах и улыбался во всю харю.
— Здорово, пацан! Ты один?
Обращение меня покоробило. Я, конечно, молод, но не настолько.
— Ну зови остальных. Скажи, сосед знакомиться пришел.
Я оставил его за порогом и вернулся в сени, намереваясь позвать маму, но опоздал. Она уже сама спускалась по лестнице. Безо всякой задней мысли я подошел ближе и тут мне открылся вид снизу под ее платье. Я чуть не споткнулся. Трусики сегодня были другие, поменьше, с кружевной каймой, закрывающие незначительную часть ягодиц. Видимая часть упругих полушарий соблазнительно перекатывалась когда мама переставляла ноги. Кроме того, ступеньки лестницы были довольно далеко друг от друга и ноги ей приходилось высоко поднимать. Планка трусиков в промежности от этого натягивалась и норовила съехать в сторону, обнажив то одну, то другую губку. К моему глубокому сожалению этого так и не произошло, зато до того как мама меня заметила я успел сообразить и отойти в сторону, словно ничего и не видел.
— Сосед. Знакомится пришел.
Мужик топтался у двери. Мы впустили его внутрь и усадили за стол на веранде. На столе тут же материализовалась бутылка коньяка. Мне осталось совершенно непонятно где он ее до этого прятал. Мама собрала чего перекусить, относясь к незваному гостю достаточно дружелюбно. Хрен его знает, может, настоящие мужики именно так и должны ходить к незнакомым соседям? Мне вот он все равно чем-то не нравился.
За разговором выяснилось, что у них с братом точно такой же дом-дача сразу за нашим забором, причем уже третий год. Заодно он просветил нас относительно остальных соседей. Рядом с ними живет молодая пара, лет по двадцать пять. Чуть дальше пенсионеры-огородники. С другой стороны тетка в возрасте с маленькими детьми. Ну и так далее. Чем меньше оставалось в бутылке, тем словоохотливее становился мужик. Мы узнавали все новые и новые тайны про местных обитателей, уже не понимая, стоит ли верить всему что слышим. Излияния прервало появление второго брата:
Ну что соседи мамочка вернулась
Мальчишка тормошил на кухне мать.
« Мам, мамочка, пожалуйста, ну хватит!
Там.у соседей варят суп опять.
На нашей кухне ничего не варят!
Я так тебя люблю. Прошу, проснись.
И оглянись… Мам. ты же не такая!
И днём и ночью только пьёшь и спишь.
Я так устал, листовки раздавая.
Я заплатил за свет и отопленье.
Теперь всё чаще школу пропускаю.
У меня завтра будет День Рождения.
Что делать? Как нам жить? Даже не знаю.»
Он вышел из квартиры.оглянулся.
Свернув у парка, вдруг услышал стон.
Перед ногами самыми споткнулся
о чей-то новый, дорогой айфон.
« Вот повезло! Продам и будут деньги.
Продуктов вдоволь можно накупить.
На Днюху будет тортик и печеньки.»
А телефон в руках начал звонить.
И высветилось: «вызывает Мама».
Кольнуло что-то больно так в груди.
« Нет…отвечать совсем не в моих планах!
Хоть кто пускай звонит. ты не смотри.»
Но… посмотрел: непринятые: сто.
И девяносто шесть из них от мамы!
За что ей телефон такой? За что?
В кустах паршивой малолетке пьяной?
Хотел уйти, но снова телефон…
« Сходи на стон.» — вдруг совесть попросила.
Там.девушка в крови. встал в горле ком.
Как- будто бы толпа « зверей» избила.
А телефон в руке вновь зазвонил.
« Да. Слушаю!» «Кто говорит со мной?»
« Здесь девушка. Её кто-то избил.
Вся.вся в крови, но стонет.» «Боже мой.
Где? Адрес продиктуй, прошу тебя!»
« Парк…Где ещё бассейн на „Уголовой.“
Возьми её за руку за меня!
Молиться буду за тебя, родной!»
Сидел мальчишка рядом. на траве.
А в животе от голода урчало.
« Крепись. В дороге „Скорая“ уже.
А мама мне твоя пообещала:
Молиться за меня. Какая мама.
Такие мамы не всегда встречаются.
Сердца которых. как сквозные раны
За деток своих в страхе разрываются.»
Всё обошлось. Успели и спасли.
Ешё чуть- чуть бы. и её не стало.
А день голодный снова позади.
А завтра. Завтра новый день сначала.
Звонок в дверях разрезал тишину.
Мать с темными кругами на глазах:
« Кого там принесло? Я не пойму!»
« Я к Вам. И к сыну Вашему. Всех благ!»
Пакетов кучи! Сыпались на стол:
конфеты и печеньки с мармеладом.
« Ваш сын. он дочку спас мою.нашёл.
Вернул мне смысл в жизнь — мою усладу.
Таких как он — сегодня единицы!
Спасибо, за него. хочу сказать:
Если б не он, то не было б сестрицы
у сына… а ему сегодня пять!»
И что-то в сердце мамы встрепенулось!
И слёзы градом хлынули из глаз.
Она на двери сына оглянулась:
13 сыну! Праздник же у нас!»
А женщина к груди её прижала.
« Не пейте больше! Очень Вас прошу!
Такое счастье в жизни нам досталось!
С такими-то детьми! Пить не к чему!
Другой продал айфон бы и сбежал.
А ваш не смог. он сделал по-другому.
Он руку моей дочери держал.
Храни вас Бог… Всех благ вашему дому!!»
————————————————————
Воруют! Убивают! Жестко бьют!
Какой же страшный наш суровый век!
И всё же… выбор каждому дают:
Кто он по жизни: зверь иль человек!
По стечению обстоятельств пришлось вернуться в квартиру, которая принадлежит нам с матерью в равных долях. Я не появлялась там больше пятнадцати лет, не приезжала бы и дальше, но жизнь заставила. Мама сразу показала, насколько она мне не рада и заявила, что жизни она мне не даст, поэтому лучше мне собрать вещички и покинуть квартиру.
Родители развелись, когда мне было двенадцать, и я выбрала остаться с папой. Причиной стало мамино поведение. У них с папой давно не ладилось, но вместо того, чтобы разойтись мирно, как взрослые люди, мама в один день вышвырнула из квартиры его вещи, поменяла замок и привела в дом своего нового мужчину. Неплохой такой понедельник получился.
Мне было противно мамино поведение, не нравился мамин сожитель и было очень жалко папу. Поэтому я предпочла уйти жить вместе с ним к бабушке. Мама тогда закатила безобразную сцену и сказала, что знать меня больше не желает, называя предательницей и желая всяких гадостей. Напомню, мне тогда было двенадцать лет.
На протяжении последующих пятнадцати лет я с мамой не общалась. С бабушкой по материнской линии общалась, а с мамой нет. Она мне так и не смогла простить «предательства». Мне было обидно, в детстве еще хотелось маме что-то объяснить, но потом я поняла, что оно того не стоит. А когда не стало бабушки, я даже слышать про маму перестала.
Я знала, что бабушка оставила квартиру маме и мне в равных долях. Мою долю оформлял папа, потому что я тогда была еще несовершеннолетняя. Жить в той квартире я не собиралась, потому что там обитала мама и ее мужчина. Но жизнь распорядилась иначе.
Отца не стало, когда мне стукнуло двадцать, за год до него ушла бабушка по папе. Я осталась одна в доме, который мне достался в наследство. Дом старенький, но еще вполне добротный. В нем мы и жили. Потом я вышла замуж, год назад родила ребенка. Муж декрета не вынес, мы развелись.
Было тяжело, конечно, потому что выплачивал бывший копеечные алименты, на которые как-то нужно было выворачиваться. Но совсем все плохо стало, когда сгорел дом. Пожарные сказали, что причина в старой проводке. Нас с ребенком на тот момент дома не было, поэтому я уже видела только финал, когда пожарные заливали остатки дома водой.
Жить там нельзя, от дома почти ничего не осталось. Из вещей тоже почти ничего не уцелело, хорошо, что документы были с собой, хоть их не восстанавливать. Как раз в этот день ездили, пыталась пособие оформить и все документы, какие были, взяла с собой, мало ли что там пригодиться может.
Вселяться пришлось с полицией, потому что мама не хотела пускать нас домой. Она уже позабыла, что квартира не только ей принадлежит, но и мне, смотрела на свидетельство, как баран на новые ворота. В итоге все-таки въехали, маме пришлось освободить мне комнату.
Но она сразу предупредила, что так просто это не оставит.
Я бы и сама с удовольствием куда-то уехала, но снимать квартиру мне не по карману, а больше жить негде. Поэтому вариантов больше нет.
Мама начала выживать меня из дома сразу же. Какие-то мелкие бытовые пакости, вроде сильно пересоленного супа или чая, не давала нормально приготовить покушать, помыться. Если у меня дочь начинала плакать, то она сразу начинала вопить и грозить опекой. Пару раз вызывала полицию, якобы ей кажется, что я истязаю своего ребенка.
Я понимаю, что она не остановится, боюсь даже предположить, что будет дальше, если у нее уже сейчас фантазия до того дошла, что она мне в ботинки насыпала грязный наполнитель от кошачьего туалета. Но выхода у меня пока нет.
Можно продать землю, которая осталась после сгоревшего дома, думаю, что там на первый минимальный взнос на однушку хватит, но пока мне нечем платить ипотеку. Как минимум еще год-полтора я буду в декрете, потому что оставить ребенка некому, чтобы выйти на работу. Но столько времени в постоянном ожидании очередной подлости от мамы или ее сожителя, я не протяну.
Мне не столько страшно за себя, сколько за мою дочь. Мало ли, что может таким людям прийти в голову. Она же не воспринимает нас как дочь и внучку, мы для нее враги и захватчики, которые покусились на ее территорию.
Ищу выход из этой ситуации, но пока не нахожу, приходится просто ждать.
Разгром
Мама приходит с работы,
Мама снимает боты,
Мама приходит в дом,
Мама глядит кругом.
— Был на квартиру налёт?
— Нет.
— К нам заходил бегемот?
— Нет.
— Может быть, дом не наш?
— Наш.
— Может, не наш этаж?
— Наш.
Просто приходил Серёжка,
Поиграли мы немножко.
— Значит это не обвал?
— Нет.
— Значит, слон не танцевал?
— Нет.
— Очень рада. Оказалось,
Я напрасно волновалась.
Статьи раздела литература
Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».
Подпишитесь на нашу рассылку и каждую неделю получайте обзор самых интересных материалов, специальные проекты портала, культурную афишу на выходные, ответы на вопросы о культуре и искусстве и многое другое. Пуш-уведомления оперативно оповестят о новых публикациях на портале, чтобы вы могли прочитать их первыми.
Если вы планируете провести прямую трансляцию экскурсии, лекции или мастер-класса, заполните заявку по нашим рекомендациям. Мы включим ваше мероприятие в афишу раздела «Культурный стриминг», оповестим подписчиков и аудиторию в социальных сетях. Для того чтобы организовать качественную трансляцию, ознакомьтесь с нашими методическими рекомендациями. Подробнее о проекте «Культурный стриминг» можно прочитать в специальном разделе.
Электронная почта проекта: stream@team.culture.ru
Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».
В разделе «Афиша» новые события автоматически выгружаются из системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После подтверждения модераторами анонс события появится в разделе «Афиша» на портале «Культура.РФ».
Если вы нашли ошибку в публикации, выделите ее и воспользуйтесь комбинацией клавиш Ctrl+Enter. Также сообщить о неточности можно с помощью формы обратной связи в нижней части каждой страницы. Мы разберемся в ситуации, все исправим и ответим вам письмом.
LiveInternetLiveInternet
—Рубрики
—Всегда под рукой
—Поиск по дневнику
—Статистика
Она случайно уронила ложку. |Настоящая повесть в стихах о судьбе старенькой брошенной матери. Видео.
Очень трогательный стих, без слез не прочитать.
Настоящая повесть о судьбе старенькой брошенной матери.
И тут взвилась змеей ее невестка,
Как будто наступила на иглу:
— Я ж говорю, что ей у нас не место,
На кухне вечно крошки на полу!
Кричала нервно, громко, истерично
И начисто забыв о тормозах.
Опять испорчен завтрак, как обычно.
Застыли слезы хрусталем в глазах.
Сынок молчал, молчала рядом внучка,
Тот ангелок, которого она
Так много лет в своих держала ручках.
Большая стала, нянька не нужна.
Очередная ночь была бессонной,
Подушка стала мокрою от слез,
И голова гудела медным звоном:
— Зачем, сыночек, ты меня привез?
А утром сын подсел к ее постели,
Боясь взглянуть в молящие глаза,
С волнением справляясь еле-еле,
Чуть слышно, полушёпотом сказал:
— Ты, мам, пойми. Мне тоже очень трудно.
Я между вами, как меж двух огней.
А ТАМ еще к тому же многолюдно,
Тебе с людьми там станет веселей.
— Да мне, сынок, веселья-то не надо.
Мне б рядом с вами, близкими людьми,
Мне б помереть, сынок, с тобою рядом.
— Да тяжело с тобой нам, ты пойми.
У нас и так семья, дела, работа.
И жизнь у нас ведь далеко не рай.
Жене, вон, тоже отдохнуть охота,
А тут тебе сготовь и постирай.
— Ну что, сынок, коль я обузой стала,
Вези меня в тот «престарелый дом».
Глаза прикрыв платочком, зарыдала.
А сын сглотнул застрявший в горле ком.
А через день нехитрые пожитки
Лежали в узелочках на полу.
Зачем-то дом припомнился, калитка.
А дождь стекал слезами по стеклу.
«Ну вот и все. Теперь им тут спокойней
И легче будет без обузы жить.
А я. Я видно этого достойна. »
Но ноги не хотели уходить.
Она, за грудь держась не понарошку,
Как будто так ослабнет сердца боль:
— Давай, сынок, присядем на дорожку,
Чтоб легким путь туда был нам с тобой.
Но что дадут короткие минуты,
Коль расставанья обозначен срок?
Опередив вдруг сына почему-то,
Шагнула мама первой за порог.
. Казенный дом. Тяжелый спертый запах
Лекарств с едой и хлоркой пополам.
Вон, на диване, чей-то бывший папа,
В соседстве чьих-то, тоже бывших, мам.
Сын проводил с вещами до палаты,
Прощаясь, как-то сухо обронил:
— Прости меня. А будет скучновато,
Вот телефон. Возьми и позвони.
Но на прощанье все же обнял маму,
Прижал к себе, как много лет назад,
Когда еще была любимой самой.
Поцеловал и посмотрел в глаза.
А в тех глазах застыла боль разлуки,
Ее теперь ничем не исцелить.
В своих руках морщинистые руки
Он задержал, не в силах отпустить.
У мамы по щеке слеза скатилась.
— Ты сам, сынок, хоть изредка звони.
К плечу родному робко прислонилась:
— Иди, сынок, Господь тебя храни.
Дни потянулись чередою мрачной,
Похожие, как братья-близнецы.
За что конец такой ей был назначен?
За что здесь матери? За что отцы?
Возьми, Господь, мою скорее душу,
Коль не нужна я больше на Земле.
… Хранила фото сына под подушкой,
Казалось, с ним ей было спать теплей.
А сын, вернувшись из поездки дальней,
Все вспоминал про мамины глаза,
Все вспоминал ее тот взгляд печальный,
И как бежала по щеке слеза,
И запах мамин тот, неповторимый,
И пряди белых маминых волос,
И мамин голос ласковый, любимый.
— Зачем же маму я туда отвез?
Как мог забыть,что маме трудно было.
Что ей пришлось снести и пережить,
Когда она одна меня растила,
Когда пришлось ей о себе забыть.
Какой я после этого мужчина,
Раз маму не сумел я защитить?
Ту, с кем был связан прочной пуповиной,
Кто в этой жизни сможет заменить?
Наутро, не сказав жене ни слова,
Поехал снова в «престарелый дом».
— Лишь только б мамочка была здорова,
И все пойдет отныне чередом.
Теперь с нее сдувать пылинки буду,
Не дам слезинке ни одной упасть,
Давать ей буду лучшую посуду,
Еды кусочек лучший буду класть.
И сжалось сердце в маленькую точку,
И под ногами закачался пол.
Рукой держась за стенку, по шажочку
По коридору медленно пошёл.
И сразу с плеч упал гнетущий камень,
И слезы счастья брызнули из глаз,
Он маму крепко обхватил руками,
А мамочка в рыданиях зашлась.
Автор: Валентина Киселева
Спасибо за ваши комментарии!
Процитировано 10 раз
Понравилось: 33 пользователям