какая музыка будет популярна в будущем

Какой будет музыка завтра: генеративное искусство и ИИ-инструменты будущего

В будущем у людей нет монополии на музыкальное творчество. Теперь песни пишут вместе с вычислительными алгоритмами, как в новой серии «Черного зеркала» с Майли Сайрус. Хит может сочинить искусственный интеллект. От человека требуется совсем немного. Рассказываем, как ИИ меняет музыку.

О какой именно музыке идет речь?

У современной музыки, как и у современной фотографии, вычислительное будущее. Это значит, что у музыкантов появятся программные инструменты, которые сочиняют музыку сами по себе, облегчают работу и открывают новые возможности.

Принцип можно объяснить на примере MuseNet, сети машинного обучения OpenAI, придумывающей музыку в разных стилях. Во время обучения MuseNet дали несколько наборов данных с последовательностями нот, а потом задали вопрос: «Какая нота может идти после этой?» Если она угадывала, между двумя нотами складывалась связь. В результате MuseNet генерирует джаз, блюграсс, кантри и в стиле нескольких классических композиторов.

Таких примеров много, например, три года назад одна нейросеть тоже пыталась играть джаз, а другая — Баха. Но MuseNet — самый свежий, прогрессивный и впечатляющий. Во всех случаях нейросеть и алгоритмы, которые ей помогают, теоретически могут генерировать музыку бесконечно, но она всегда будет только попыткой скопировать исходный материал.

Генеративную музыку также получают с помощью кода. Шведский музыкант Дэниел Карлссон использует открытый софт TidalCycles на основе языка Haskell, а токийский программист Реник Белл — библиотеку Conductive, тоже на основе Haskell (его код выглядит примерно так). У обоих получается глитч.

Что из этой музыки самое заметное?

Но самое интересное, когда для машинного обучения используют оригинальные наборы данных. Выходец из Ninja Tune Ашкан Кушанеджад довел идею искусственной музыки почти до предела, поэтому практически все в его новом проекте Йона или сгенерировано, или ненастоящее. Это виртуальная модель с инстаграмом и характером. Еще у нее есть алгоритм, генерирующий тексты из важных для Йоны произведений, есть генерация голоса и частичная генерация музыки. «Есть разница с тем, что я делал раньше: теперь [творчество] персонифицировано через персонажа, — говорил Кушанеджад в интервью RedBull.com, — что в итоге поможет раскрыть его предысторию». Йона будет выступать, и Кушанеджад собирается на этом сэкономить, потому что в туре виртуальной модели ничего не нужно, кроме набора данных на жестком диске.

Авангардистка Холли Херндон применяет другой подход. Ее машинный интеллект Spawn, который она два года разрабатывала вместе с коллегами, не генерирует мелодии и не заменяет музыкантов, а обрабатывает и дополняет. Вместо массивов данных Херндон учила Spawn на собственном голосе и пении, а также на сессиях со своим коллективом, например, на одной из них они щелками пальцами и хлопали в ладоши в микрофоны. «Вы можете услышать, как он пытается угадать, каким будет следующий семпл, и поэтому застревает на гласных — потому что мы произносим гласные дольше», — рассказывала она Spin.

Но на данный момент нейронные сети логичнее назвать музыкальными инструментами, чем‑то вроде современного синтезатора, чем полноценными соавторами песен. И Франсуа Паше, который исполнял сгенерированную песню в стиле The Beatles, редактировал композицию алгоритма, и певица Тарин Сотерн, исполнявшая на генеративную мелодию, правила аранжировки (например, сравните черновик и релизную версию).

«Неправильный» подход нейросетей к музыке, наоборот, может быть интересным. «Был момент, когда мелодия в каком‑то случайном стиле продолжала колебаться между мажором и минором, — рассказывал PCMag.com музыкант Дарен Банарсе, два года назад игравший генерации по ирландским песням. — Стилистически это было неправильно, но это было чем‑то, о чем я сам не подумал». А когда музыканты правят генерации, они делают их более человечными и читаемыми.

С этой музыкой придут перемены?

Возможно, музыканты испугаются за свою профессию, как в 1970-х испугались первых драм-машин, считает исследователь в проекте Google Magenta Дуглас Эк, но, скорее всего, все закончится тем, что современные музыканты просто научатся работать с генеративным потоком как с новым инструментом.

А кому она принадлежит?

Чем чаще будут выходить песни, сгенерированные машинным интеллектом, тем больше возникнет споров. Например, кому принадлежат генерации?

Си Джей Карр и Зак Зуковски из Dadabots обучают рекуррентную нейронную сеть на конкретных альбомах и получают генерации в их стиле. Например, разбивают маткор и блэк-метал на отрывки по несколько секунд, показывают их сети и просят угадать следующий отрывок. «Мы заметили, что электроника и хип-хоп-инструменталы не подходят для тренировки [нейросети] так же хорошо, как электроакустическая музыка, — пишут они в исследовании. — Кажется, что жанры вроде металла и панка работают лучше, возможно, потому что получаются странные артефакты нейронного синтеза — шум, хаос, гротескные мутации вокала, которые в эстетике этих стилей являются чем‑то приятным».

Это настоящая генеративная музыка, в которую не вносят правок, но поработать с получившимся материалом все равно приходится: из 900 часов получившихся записей дуэт отбирает материала где‑то на 10 минут.

Но может ли панк-группа NOFX защитить свои авторские права, если Карр и Зуковски решат продавать свой генеративный альбом на основе их альбома «Punk in Drublic» 1994 года?

Первый базовый вопрос: кто вообще владеет правами на произведение, машинный интеллект или музыкант? Скорее всего, в текущем виде законодательство не готово отвечать на этот вопрос. В российском законе субъект авторского права описывается как «физическое лицо, творческим трудом которого создано произведение». Бюро авторского права США в своем Компендиуме практики пишет, что произведение защищается авторским правом только в том случае, если оно «основано на творческой силе ума».

Об отношении к авторским правам на генерации можно судить по суду зоозащитников из PETA, которые представляли макаку Наруто, и фотографа Дэвида Слейтера. На суде решалось, кому принадлежат права на фотографию: макаке — ведь она нажала на кнопку спуска и сделала селфи, или фотографу — ведь установил оборудование и настройки. В итоге права на фотографию макаке не отдали. В Компендиуме практики также сказано, что машина не может владеть правами на произведение, если оно сгенерировано механически или случайно.

С одной стороны, это что‑то вроде использования семплов, и проблем быть не должно. С другой стороны, чтобы обучить нейронную сеть, нужны десятки песен, и не отрывками, а целиком. Но вероятно, NOFX не выиграет суд против автора генераций по мотивам альбомов, потому что генерация в итоге не является произведением NOFX (если, конечно, они не будут продаваться от имени группы). «Если алгоритм учился только на песнях Бейонсе и создал музыку, то это просто робот, — говорила The Verge Мередит Роуз, советница некоммерческой организации Public Knowledge. — Это совершенно не добавляет ничего нового, в этом нет ничего оригинального».

Третий и еще более сложный вопрос: как автор может доказать, что именно его песни использовали для генераций? А что если там были не только его песни? Вероятно, единственный вариант — еще раз обучить нейронную сеть нужной версии на песнях автора и посмотреть, что вышло. Выглядит довольно сложным.

А как изменятся инструменты?

Если про вычислительную музыку все более-менее ясно, то с музыкальными инструментами мы не можем быть так уверены. Возможно, новые инструменты будут работать с жестами, а возможно, они так и останутся дорогими игрушками и концептами.

Если есть генеративная музыка, то должен быть инструмент, чтобы ее играть. Это открытый проект Google, который теоретически может соорудить каждый. У NSynth есть сенсорный экран и зоны с разными звуками. Хитрость в том, что синтезатор генерирует не звуки, а сразу смешанное звучание разных инструментов, например барабана и флейты.

Это устройство играется с проводимостью объектов. С платами Playtronica к музыкальной системе можно подключить вообще все что угодно, включая ананасы и человека, а потом получить новые звуки. Осталось придумать, как использовать это на регулярных выступлениях.

Самый популярный и старый инструмент в этом списке. Это как синтезатор, только звуки на нем меняются в зависимости от силы нажатия, места нажатия и разных жестов. Если хотите послушать, как это звучит на практике, добавьте в библиотеку альбом «ISAM» Амона Тобина.

Никто этого не просил, но это электромеханический синтезатор со звуками от вращения восьми маленьких вентиляторов. Поскольку называется Motor Synth, очевидно, что звучит синтезатор как гоночный мотор.

Что мы на самом деле будем слушать каждый день?

Генеративная музыка и машинный интеллект повлияют не только на производство, но и на прослушивание. Музыка будущего — это бесконечный поток, который собирается из сотен семплов на ходу и практически никогда не повторяется. Например, российское приложение Mubert генерирует хаус, техно и прочую электронику. В нем работает не просто нейронная сеть, рассказывал «Афише Daily» сооснователь Алексей Кочетков, а целый набор алгоритмов, который отвечает за подбор семплов и аранжировок. Нейросеть в Mubert тоже есть, но у нее обслуживающая роль. В другом российском приложении — Endel, генерируется эмбиент для отдыха и сна.

Генеративные потоки Mubert и Endel превращаются в идеальную фоновую музыку: меняется, не отвлекает, не требует никаких действий, чтобы что‑то переключать. Со временем она научится подстраиваться под пульс с Apple Watch и данные акселерометра с айфона, и тогда у каждого появится персональный саундтрек, а также бесконечные ремиксы на любимые треки. Основная аудитория Mubert — поколение Z — люди, которые родились после 1995 года, — а это значит, что генеративная музыка точно никуда не уйдет.

Еще три примера новой музыки от алгоритмов и ИИ

Новая классика в исполнении искусственного интеллекта

Исследователи стали более-менее постоянно применять ИИ при сочинении музыкальных композиций в последние двадцать лет. Одним из пионеров в этой области стал калифорнийский композитор и ученый Дэвид Коуп. Он еще в конце 1980-х годов создал программу EMI (Experiments in Musical Intelligence), которая позволяла придумывать композиции в стилистике определенных авторов. Но он, по его словам, хотел создать более совершенную программу, которая бы сочиняла не мелодии под Моцарта, а самостоятельные авторские композиции. Так появилась Emily Howell. По словам Коупа, эта программа работала не только с библиотекой звуков, но и училась на фидбэке, который давал ей ученый. Так вырабатывался ее авторский стиль. Результатом стал альбом «From Darkness, The Light», вышедший в 2010 году.

Коуп взбалмошен и эксцентричен. Он злился на критиков, которые говорили, что его работы не имеют ничего общего с настоящей музыкой, он удалил основу базы данных для EMI. Он сам пишет музыку, а заодно детективы. Музыка, придуманная Emily Howell, — умеренный авангард, переливчатый, минималистичный и в целом скучный. История вокруг него куда интереснее.

Как алгоритмы меняют поп-музыку

Франсуа Паше, работавший в парижской лаборатории Sony, тоже создал программу для генерации музыки в стилистике других композиторов. Его изобретение, The Flow Composer, создало более 11 тысяч листов с нотами.

В отличие от Коупа Паше интересовался мейнстримовой музыкой. В рамках проекта Flow Machines он по просьбе Sony создал песню в стилистике The Beatles под названием «Daddy’s Car». То есть как создал. Мелодию придумал алгоритм, созданный в лаборатории. Однако без человека не обошлось. Финальную аранжировку и текст написал французский музыкант Бенуа Карре.

Карре и Паше решили, что одной песни мало. Они придумали виртуального артиста Skygge («тень» по-датски) и пригласили к сотрудничеству кучу европейских и североамериканских музыкантов, в том числе Кайзу, Stromae, участников Metronomy и Christine and the Queens, минского виолончелиста Дмитрия Цыпкина и французского композитора Эммануэля Дерути. Результат — альбом «Hello World», вышедший в январе 2018 года. Алгоритм придумывал мелодии в разной стилистике, например саундтреки 1950-х годов или американский RʼnʼB, а живые музыканты уже их дорабатывали.

Получилась очень аккуратная интеллигентная и полиритмичная электроника, какой было много в начале нулевых. Сама задумка тут была важнее музыки, но и концепция машины как автора тут воплощена фактически на треть.

Сейчас Паше работает в Spotify, компании, которая лучше многих разбирается во взаимодействии ИИ и музыки. Алгоритмы делают подборки не только на основе предпочтений, но и исходя из прогноза погоды.

Еще одна попытка внедрить ИИ в поп-музыку — сингл американской певицы Тарин Сотерн «Break Free». Музыку к нему писал алгоритм от компании Amper. Впрочем, и здесь сочинение песен не отдали полностью на откуп искусственному интеллекту. Он написал только музыку, однако композицию и аранжировку доделывали люди. Получилась драматичная поп-баллада.

Как Google создал алгоритм, придумывающий композиции за вас

Из всех крупных ИТ-компаний Google ближе всех подобралась к настоящей генеративной музыке. Летом 2016 года в рамках проекта Magenta компания показала полутораминутный музыкальный фрагмент с клавишами и ритм-секцией, полностью сочиненный при помощи ИИ. Основой стал набор данных с международных музыкальных соревнований Yamaha.

Генерировать музыку при помощи гугловского алгоритма может кто угодно. Нехитрый сервис называется AI-Duet. Нажимаете на кнопку — получаете результат: не очень гармоничный набор звуков.

Куда более удачными оказались совместные эксперименты Google с группами Yacht и The Flaming Lips. Первые скормили искусственному интеллекту свой каталог, разделенный по инструментам и коротким фрагментам, чтобы создать новую композицию. Вторые вместе с инженерами проекта Magenta и инструментом Fruit Genie (вместо 88 клавиш всего 8, вместо обычной клавиатуры — 4 фрукта, вы можете создать похожий инструмент, вот инструкция на GitHub) устроили шоу: на концерте в рамках конференции I/O они выкатили воздушные шары в форме фруктов и со специальными сенсорами и акселерометрами. Когда кто‑то из толпы трогал шарик, программа Piano Genie подбирала соответствующую ноту и играла ее.

Существует еще несколько проектов, подобных Magenta. Например, Clara от Кристин Макливи из OpenAI или алгоритм Alice австралийских ученых.

Опасаться, что алгоритмы в итоге отменят труд композиторов, не стоит. Это идеальный инструмент для тех, кому срочно нужна какая‑то фоновая музыка — например, при сочинении короткометражек или в торговых центрах. Что же до поп-песен, то какими бы ладными сочиненные ИИ композиции ни казались, они звучат как любой другой трек в топах стриминговых сервисов и вряд ли претендуют на то, чтобы двигать культуру вперед. Созданная при помощи ИИ музыка — неизбежный и необходимый фон или приятное развлечение. А для настоящего творчества все равно нужен человек.

Если вы дочитали до этого места и все еще думаете, что в этом посте идет речь о каких‑то модных игрушках, а искусственная музыка появится еще нескоро, то просто послушайте генеративную мелодию ниже. Согласитесь, что по сравнению со всем, что есть выше, она звучит слабо и примитивно. Но стартап Jukedeck создал ее всего три года назад. Если такой прогресс случился с 2016 года, то представьте, какая генеративная музыка у нас будет в 2024 году.

Скрасить свое ожидание настоящей музыки будущего можно новым Barley Bros — это напиток на основе ячменя с добавлением натуральных соков и без сахара. Вкуса два: яблоко с зеленым чаем и лимон — марокканская мята. Купить Barley Bros можно во всех гипермаркетах «Лента», «Бристоль», «Метро», «Ашан», «Перекресток», «Карусель», «Окей», а также в других магазинах розничной торговли.

Источник

Какую музыку мы будем слушать в будущем

Музыка — удивительный вид искусства, который сохраняет очарование для человечества несмотря на то, что семь нот, лежащие в ее основе, остаются неизменными. Зато меняются методы их извлечения и восприятия, становятся другими слушатели и способы доставки к ним музыки.

Много музыки

Музыкальный эксперт Бас Грасмайер в колонке для сайта бизнес-школы RMA говорит, что все изменения, которые произошли с музыкой в XX веке, были связаны с консюмеризмом, масс-медиа и звукозаписью. «Сейчас музыкальная индустрия идет по пути от массовой культуры к структуре «я-медиа», а возможности ее дальнейшего развития все больше связаны с мобильными и интернет-технологиями, позволяющими каждому отдельному пользователю взаимодействовать с музыкой и влиять на нее».

Люди, ищущие новаций, уверены, что будущее за сервисами и приложениями, которые позволят слушать всегда разную музыку, которая подстраивается под множество факторов в зависимости от слушателя. Бас Грасмайер процитировал одного из главных инноваторов эмбиент-музыки Брайана Ино, по совместительству автора приветственной мелодии Windows 95, который еще в 1996 году отметил: «Полагаю, что наши внуки будут смотреть на нас и удивляться: «Вы что, слушали одно и то же по сто раз?».

Софья Соколова, российский интернет-продюсер, музыкальный журналист и сооснователь проекта «Звуки.ру», уверена, что в подборе музыки все чаще будет применяться искусственный интеллект. «Например, появятся AI-дискотеки. В создании музыки прорыв произойдет в области звукового дизайна. AI-композитор будет задействован в первую очередь здесь», — говорит она.

Алгоритмы, разработанные «Яндексом», тоже пишут собственные вариации произведений. На видео ниже они сгенерировали свое видение музыки Скрябина.

Как алгоритмы Яндекса создали музыку по мотивам Скрябина

Другой пример — создание мобильных сервисов, которые позволяют генерировать музыку. Кинокомпозитор Ханс Циммер создал приложение по мотивам фильма «Начало», в котором попытался выйти за границы аудиозаписи и получить «нечто большее, чем просто трек, который вы загрузили и который всегда останется неизменным». Смысл этого приложения в том, что оно черпает информацию из окружающего вас мира и трансформирует ее в фантастическую музыку. «Оно словно бы пытается погрузить вас в мифические миры, как, собственно, и происходит в фильме «Начало».

Ханс Циммер. Музыкальная тема из фильма «Начало»

Мир ремиксов и мэшапов

Адаптирующаяся звуковая дорожка уже стала довольно распространенным явлением для видеоигр. В игровой индустрии она получила название «динамичная музыка», поскольку обычно изменяется в зависимости от позиции игрока. «Музыка стала открыта к экспериментам, которые касаются не только жанров, но и вариаций исполнения одних и тех же композиций, — говорит Бас Грасмайер. — Другим примером музыки, изменяющейся в зависимости от вашего местоположения, является приложение, разработанное для альбома Бьорк Biophilia.

Альбом Bjork «Biophilia»

Оно представляет альбом как 3D-галактику, в которой звезды соответствуют песням, а то, как они звучат, зависит от вашего положения в галактике. Такие записи выпускаются как приложения и генерируют новую версию каждый раз, когда вы их прослушиваете. Это не означает, что треки меняются местами, — обновляются аранжировки и композиция в целом. Например, пластинка Адама Янша Futures EP имеет 1,418,633,882,621,706,240 возможных вариантов, то есть фактически у вас нет шанса послушать запись дважды».

Генеративная музыка, на самом деле, предшествует современной музыке, уточняет Грасмайер. Тысячелетиями люди пользовались музыкальными подвесками, с помощью ветра создававшими вариативные произведения. Недавно один архитектор сконструировал в Хорватии морской орган: он состоит из мраморных ступеней с трубками, которые выталкивают воздух и производят гармоничные звуки по мере того, как волны врезаются в берег. В Японии, Южной Корее, Дании и США существуют музыкальные дороги: это трассы с углублениями в дорожном покрытии, которые расположены таким образом, что при контакте с движущейся машиной создается впечатление мелодии.

Поющие дороги: как они устроены и как звучат

Совершенно новые жанры рождают возможность сотворчества музыкантов и их фанатов. В музыке результатом такого сотворчества стали мэшапы — неоригинальные музыкальные дорожки, состоящие из двух или нескольких исходных произведений. Благодаря специальным программам мэшапы могут создаваться прямо во время живых выступлений диджеев или музыкантов. Благодаря мэшапам, и многим другим направлениям границы музыкальных жанров сильно размылись, а цифровая музыка становится все более динамичной и «живой», — добавляет Грасмайер.

Современная культура знакомит нас с парадоксом – музыкант может быть сугубо индивидуален, при этом создание новых композиций становится уделом исключительно коллективного творчества. Джон Сибрук, писатель и журналист New Yorker, уверяет, что сегодня песни перестают быть текстом, сказанным под какую-то музыку, — они становятся музыкой, которая среди прочего содержит какие-то слова. «И это значительное изменение в культуре создания популярных хитов: они больше не принадлежат одному автору», — говорит автор книги «Машина песен». — Не думаю, что сейчас есть кто-то, кто пишет популярные песни и сможет получить Нобелевскую премию за вклад в литературу через 50 лет (как Боб Дилан – ред.)»

В мире, где музыка меняется и перемешивается, все сложнее выделить какой-то отдельный жанр и даже предположить, какой из них станет популярнее остальных в будущем. Это хорошо иллюстрирует карта музыкальных предпочтений пользователей сервиса Яндекс.Музыка. Исполнители здесь расположены в соответствии с тем, с какой частотой их произведения были прослушаны и тем, как распределялись их предпочтения между авторами, которых слушали одни и те же пользователи. Можно заметить, что Моцарт здесь соседствует с группой «Кино», а та, в свою очередь, с американской певицей Рианной.

Сайт Music Timeline расскажет, что чаще всего слушали в разные эпохи

Еще один интересный проект реализовали в Google – он получил название Music Timeline. В его рамках была изучена динамика мировой популярности различных направлений музыки за последние 64 года, полученные с собственного сервиса Google Play Music.

Как можно видеть на рисунке, с годами снижается доля популярности рок-исполнителей за счет прироста активности поп-музыкантов. Растет доля джаза и хип-хопа. А вот альтернатива и метал-рок уступают свои места. Конечно, любое исследование не лишено изъяна – например, в Music Timeline совсем нет классической музыки. Все из-за специфики анализа данных – годы написания классических произведений уходят сильно «влево» и не видимы на графике.

Концерты голограмм и роботов

В будущем претерпит изменения и концертная деятельность артистов и, кажется, оно наступило уже сегодня.

Впервые технология выступлений виртуальных копий артистов была ярко «подана» в ходе вручения премии «Грэмми» в 2006 году. Участники виртуальной группы Gorillaz перешли из своих клипов на сцену с помощью графических двойников. Потом к ним присоединилась тоже голографическая Мадонна.

Однако сегодня «голографические концерты» чаще востребованы для организации выступлений тех артистов, которых уже нет с нами. Например, одним из самых популярных стал концерт в 2012 году голограммы популярного американского рэпера Тупака Шакура, погибшего в 2006 году. Лидер группы Queen Фредди «выступил» на открытии Олимпиады в Лондоне, а в России организовали выступление кумира конца 80-х — начала 90-х годов Виктора Цоя.

Концерт голографического Тупака Шакура на фестивале Coachella стал одним из самых известных голографических концертов на сегодня

Пока голографические «звезды» не получили повсеместного распространения. Первый всплеск интереса угас и остались экономические расчеты, которые не располагают к массовому тиражированию технологии — концерт того же Тупака Шакура обошелся в полмиллиона долларов, которые могут себе позволить раскрученные звезды, а они предпочитают выступать пусть редко, но по-прежнему «живьем».

Тем не менее, рынок у этой технологии есть. По мнению Софьи Соколовой, со временем музыкальные трансляции и концерты голограмм легендарных артистов в будущем будут занимать более 10% мировых сборов на концертах.

По всей видимости, найдут свою аудиторию и выступления роботов. Одним из самых ярких примеров стала японская группа Z Machines, которая состоит из футуристических роботов, способных играть на гитаре, барабанах и клавишных инструментах лучше, чем любой человек.

Например, шестирукий барабанщик Ашура может играть сразу на 22 барабанах и звучит так, будто на барабанах одновременно играет четыре человека. Маха – это гитарист из металла и проводов, который использует 78 пальцев и 12 медиаторов, что позволяет ему соревноваться с самыми одарёнными гитаристами-людьми; а Космо и вовсе напрямую присоединён к своему синтезатору и выпускает из глаз лазерные лучи.

Достаточно лишь тысячи фанатов

Эксперты уверены, что методы монетизации создаваемой музыки также претерпят значительные изменения. Сегодня ключевым каналом дистрибуции музыки окончательно стал цифровой. Согласно исследованиям консалтингового агентства J’son and Partners цифровая музыка составляет около 39% от общей выручки музыкальной индустрии.

Софья Соколова уверена, что стриминг-сервисы продолжат отбирать рынок у носителей (дисков, флэш-накопителей) и окончательно отберут его у музыкального хостинга. «Это поставит под вопрос существование музыкальных радиостанций: им придется осваивать стриминг, где они традиционно не сильны, — говорит она. — А CD станут предметом коллекционирования, — однако, в отличие от винила, нефункциональным. Проигрыватели CD станут кастом-девайсами заоблачной стоимости».

Соня Соколова

Для продвижения стриминговой музыки значительную роль приобретают социальные сети. «Социальные медиа станут новым каналом дистрибуции музыки – и еще одним важным инструментом для ее рекламы», — отмечает Софья Соколова.

Бас Грасмайер цитирует американского маркетолога Сета Година, который в своей книге «Фиолетовая корова. Сделайте свой бизнес выдающимся» говорит о том, что в эпоху сетей единственный способ выделиться — сделать свою идею исключительной. «Любой успешный продукт должен быть «фиолетовой коровой», которую невозможно не заметить», — говорится у Година. Главный редактор журнала Wired Кевин Келли считает, что нужно всего 1000 преданных фанатов, с каждого из которых можно брать по 1 или 2 доллара в месяц, чтобы на это можно было жить. Но чтобы это стало возможным, фанатов надо объединить общим интересом и заставить говорить о музыканте.

Музыкальная культура заставляет артистов и их менеджеров искать новые пути взаимодействия через специальные платформы, такие как, например, Boomstarter или KickStarter, и Planeta.Ru, которые ориентированы на привлечение финансирование креативных проектов через краудфандинг. Они предлагают артистам продать своим поклонникам модель продукта и личный опыт – возможность посетить камерный концерт, принять участие в съемке клипа и т.д. Однако, продавая таким образом плоды своего творчества, артисты могут получить как больше того, что изначально планировали, так и попасть в ситуацию, когда они потеряют деньги.

Вот такое веселое, «смиксованное» музыкальное будущее ждет нас в ближайшее время. А вы готовы скинуться в краудфандинговом сервисе за билет на концерт голограммы поющего робота из Японии?

Источник