какая нота какая частота

Почему некоторые ноты гармонично звучат вместе

Вы никогда не задумывались, почему некоторые ноты больше подходят друг другу, чем другие? Как связаны между собой частоты их волн? Почему ноты одной тональности звучат «хорошо»? Почему «хорошо» звучат ноты в составе аккорда?

Ответ на этот вопрос связан с понятием «консонанса» (т.е. «созвучия») и современной наукой психоакустикой. Консонанс представляет собой согласное, стройное звучание, а диссонанс наоборот – несогласное или беспокойное.

Прежде всего, необходимо различать чистые тона, которые являются обычными синусоидальными волнами, и реальные тона, которые воспроизводятся музыкальными инструментами. Реальные тона, по сути, состоят из гармонических обертонов с разными амплитудами. Таким образом, каждая нота, сыгранная на любом инструменте, представляет собой сложный звук, состоящий из основного тона и большого числа обертонов.

Обертоном называется любая собственная частота выше основной, а те обертоны, частоты которых относятся к частоте основного тона как целые числа, называются гармониками. При этом основной тон считается первой гармоникой. Выходит, что значения частоты каждой гармоники относятся к основному тону следующим образом: f, 2f, 3f, 4f, ….

Частоты гармоник так же относятся друг к другу как целые числа и формируют основные музыкальные интервалы: 2:1 – это октава, 3:2 – это квинта, 4:3 – это кварта и т. д. В разных музыкальных культурах и в разные периоды времени отношение к консонансным и диссонансным интервалам различалось. Во времена Пифагора консонансными интервалами считались октава, квинта и кварта, однако в 13 веке к ним присоединилась терция. Все это связано с изменением музыкальных вкусов.

Иэн Джонстон (Ian Johnston) написал книгу «Measured Tones», в которой описал теорию созвучий (музыкального консонанса). В ней он сравнивает диссонанс с приправами, отмечая тот факт, что все мы относимся к ним по-разному. Строение наших ушей и мозга отличается, потому отличаются и наши понятия о «хорошем звуке».

Лукас Бивальд (Lukas Biewald), основатель компании CrowdFlower, соглашается с тем, что «хорошее звучание» – это очень субъективное понятие. Он говорит, что то, какие песни нам нравятся, зависит от нашей культуры, характера, даже настроения.

Давайте отойдем от личных предпочтений и немного углубимся в физику происходящих процессов. «Наиболее созвучными будут ноты, имеющие одинаковую высоту тона. Другими словами, соль малой октавы фортепиано созвучна с нотой соль (G) на гитаре, – отмечает Бивальд. – Вот график звуковой волны, которую воспроизводит гитарная струна»:

Звуковая волна – это серия колебаний воздуха, заставляющих вибрировать с разной частотой маленькие волосковые клетки, расположенные во внутреннем ухе человека. Слышимый нами звук являет собой сумму этих вибраций. Чтобы выделить частоты, сокрытые в этом звуке, обратимся за помощью к математике и воспользуемся преобразованием Фурье.

На графике мы видим, что нота соль содержит несколько частот. Самая низкая частота колебания струны равняется 196 Гц. Эта частота называется основной. Но мы видим, что есть частоты, которые превышают её в два и более раз – это обертоны или гармоники.

Когда Лукас Бивальд пропел ноту соль, одновременно ударяя по струне G на гитаре, получился уже вот такой график:

Внешний вид кривой отличается, но если сравнить частотные графики, то они совпадут.

Красными точками отмечены частоты гармоник. Между ними ровно 196 Гц, как и в предыдущем случае. Бивальд говорит: «Когда я пою ноту соль и беру её на гитаре, воздушные вибрации, исходящие от голосовых связок и струны инструмента, воздействуют на одни и те же волосковые клетки в моём ухе».

Давайте посмотрим на график, который получится, если сыграть ноту соль на гитаре, но на октаву выше. Он отличается от двух предыдущих.

Если взглянуть на частоты гармоник, то мы заметим, что положение некоторых из них совпадает. Как результат, в обоих случаях будут вибрировать практически одни и те же волосковые клетки уха. Именно поэтому у нас возникает ощущение того, что это две одинаковые ноты, хотя они и отличаются на одну октаву.

«Помимо понятия октавы у нас еще есть понятие квинты. Две ноты, которые различаются на квинту, наиболее созвучны», – говорит Бивальд. Отношение между нотами до и соль равняется квинте. Поэтому в западной музыкальной традиции большинство аккордов, строящихся от ноты до, содержат в себе ноту соль. Но почему они так подходят друг другу? Вот частоты ноты до, сыгранной на гитаре Бивальда.

Здесь красным отмечены частоты ноты соль, а жёлтым – ноты до. Видно, что они не всегда перекрываются, но поскольку основная частота ноты до относится к основной частоте ноты соль как 3/2, то совпадают каждая третья гармоника соль и каждая вторая гармоника до.

Считается, что нотами, которые наиболее созвучны с до, являются фа и соль, поскольку они находятся на расстоянии идеальной кварты и идеальной квинты соответственно. Давайте взглянем на их гармоники.

Гармоники соль и фа часто перекрывают гармоники до. Однако гармоники соль и фа совпадают на порядок реже. Именно поэтому, когда мы слышим ноты соль+до и фа+до, они кажутся нам консонансными, а когда слышим фа+соль – у нас возникает чувство диссонанса. По этой причине эти три ноты практически никогда не берутся одновременно. Теперь взглянем на более подробный график:

Видно, что у до и ми много совпадающих гармоник, поэтому ноты до, соль и ми образуют аккорд до мажор. У до и ре-диез (ми-бемоль) столько же совпадающих гармоник, поэтому ноты до, ми-бемоль и соль образуют аккорд до минор. Если гармоники нот никак друг с другом не соотносятся, то при одновременном их [нот] воспроизведении мы слышим диссонанс. Например, до и фа-диез – у них нет перекрывающихся гармоник. Подробнее об этом вы можете прочитать в другом ответе Лукаса Бивальда.

Есть и другие психоакустические эффекты, влияющие на наше восприятие звука. Диссонанс возникает в тот момент, когда мы слышим два звука с практически одинаковыми, но все же различными, частотами.

Со временем сдвиг по фазе увеличивается:

Мы с вами слышим сумму голубого и оранжевого сигналов:

Если растянуть временную шкалу, то мы получим:

Когда сигналы находятся в фазе, они усиливают друг друга, и возникает усиливающая интерференция. По мере сдвига возникает ослабляющая интерференция, и сигналы начинают гасить друг друга до тех пор, пока не окажутся в строгой противофазе.

Из-за этого возникает пульсирующий звук, который вы наверняка слышали (сыграйте на расстроенной гитаре или фортепиано). Для западного слушателя он покажется диссонансным, но этот прием используется в музыке некоторых культур.

Источник

Частоты звучания нот в Герцах

Вот таблица с частотами нот в Гц, охватывающая полный диапазон всех обычных музыкальных инструментов. Они используют равномерный темперированный строй с A = 440 Гц.

Номер октавы находится в левом столбце, поэтому, чтобы найти частоту C4, посмотрите вниз столбец «C», пока не дойдете до строки «4»: таким образом, C4 равна 261,6 Гц.

Некоторые особые примечания

Заключение

Имейте в виду, что здесь все связано с равномерно темперированным (также известным как равномерный темперированной) строем, где октава – это соотношение частот ровно двум, а полутон – это соотношение частот, равное корню двенадцатой степени из двух. В реальном мире, может использоваться много разных строев и октавы тоже могут различаться по размеру.

Источник

Стандарты настройки: 432 Гц против 440 Гц

Почему мы настраиваемся по частоте 440 Гц и какие фантастические свойства ежедневно находят у частоты 432 Гц.

В музыкальной индустрии принят стандарт настройки музыкальных инструментов на ноту Ля первой октавы на частоте 440 Гц. Несмотря на существование чётко описанного стандарта ISO, музыканты часто экспериментируют с настройкой, повышая или понижая частоту эталонной Ля. Одни изменяют высоту на пару-тройку Герц, другие отклоняются от эталона более сильно. Вместе с тем в музыкальном мире существует ещё один, не признанный официально стандарт для настройки — 432 Гц, который многие музыканты и немузыканты считают более правильным и естественным. Из этого материала вы узнаете, как мы стали настраиваться по частоте 440 Гц, что особенного в 432 Гц и какая разница между 432 Гц и 440 Гц.

Почему мы настраиваем инструменты по тем частотам, по которым настраиваем? Как современное общество согласилось на частоту 440 Гц как стандарт для настройки всех музыкальных инструментов? Откуда взялась эта цифра? Из этого материала вы узнаете, почему 440 Гц стала стандартом в музыкальном мире, а также какая разница между частотами 432 Гц и 440 Гц при настройке.

Как мы стали настраиваться по 440 Гц

На протяжении нескольких веков тона и тембры в западной классической музыке постоянно менялись. Единой стандартной высоты тона для настройки других инструментов попросту не существовало — каждый композитор, музыкант и оркестр настраивал свой инструмент так, как ему считалось нужным. В XVIII веке ситуация немного изменилась: музыкальное сообщество приняло ноту Ля первой октавы (A4, Ля над До первой октавы) приняли в качестве стандарта для настройки инструментов в западном мире.

Несмотря на такое волевое решение, оркестры по-разному определяли частоту Ля первой октавы: одни опирались на 400 Гц, вторые — на 430 Гц, третьи же добирались до 480 Гц. Отсутствие единства в определении эталонного звучания ноты привело к тому, что по всему миру оркестры полагались на диапазон от 400 до 480 Гц — все были согласны на Ля первой октавы в качестве эталона, но вот высоту звука каждый определял так, как ему хотелось.

Ситуация осложнялась ещё и тем, что до XIX века такой единицы измерения как «Герц» не существовало. Генрих Герц доказал существование электромагнитных волн только в 1830 году. Тогда же появилась названная по имени учёного единица измерения, позволившая измерить высоту звука. Вместе с тем стало известно, что великие композиторы в лице Баха, Бетховена и Моцарта настраивали оркестры на разной высоте. Несмотря на существование камертона, аксессуар не давал настроить инструменты во всём мире одинаково — конечная частота эталонной ноты зависела от используемого камертона. Последний мог производить Ля первой октавы на частотах всё в тех же пределах от 400 до 480 Гц. Замкнутый круг.

Энтузиасты, композиторы, дирижёры и музыкальные деятели предприняли несколько попыток привести звучание оркестров к общему знаменателю. Опыты оказались неудачными: нивелировать разницу между музыкальными коллективами, настроенными по ноте Ля первой октавы на частотах 435, 439 и 451 Гц никак не удавалось. В итоге в дело вмешалась Международная организация по стандартизации (англ. International Organization for Standardization, ISO), которая приняла стандарт ISO 16, жёстко закрепивший частоту эталонной Ля первой октавы на отметке 440 Гц. Сама нота также получила обозначение A440.

Казалось, светлое будущее не за горами, но не тут-то было. Несмотря на существование стандарта, оркестры и исполнители продолжили настраиваться так, как им нравится — применение стандарта музыканты посчитали не обязательным. Так обстоят дела и по сей день: к примеру, Нью-Йоркский филармонический оркестр настраивается по Ля первой октавы на частоте 442 Гц, Бостонский Симфонический оркестр полагается на частоту 441 Гц, а большинство симфонических оркестров Европы предпочитают настраиваться по Ля на отметке в 443 или 444 Гц. Оценить разницу в настройке можно по онлайн-генератору, задав ему любую из вышеперечисленных частот.

Частота 432 Гц

Многие музыканты и люди, не имеющие никакого отношения к музыке, яростно выступают против «промышленного» стандарта 440 Гц в качестве эталона для настройки инструментов. Достаточно набрать в поисковике запрос «432 Гц», чтобы окунуться в целый водоворот «научно доказанных фактов» отрос, почему частота 432 Гц лучше 440 Гц. Вас ждёт незабываемое чтиво об универсальности этой частоты, её целебных свойствах, повышенной духовности, её соотношением с «сердцебиением» планеты и прочих плюсах в сравнении с раздражающими и вредными свойствами 440 Гц. Если вы думаете, что я всё это ввернул для красного словца, то изучите первые две-три страницы русской и английской поисковой выдачи — сомнения сразу же пропадут.

История частоты 432 Гц в мире настройки музыкальных инструментов корнями уходит во Францию XVIII века. В 1713 году французский математик и акустик Жозеф Совёр написал труд, посвящённый научному и философскому восприятию высоты звука. В работе учёного частоты 440 Гц не существовало — Совёр определял Ля первой октавы как звук на частоте 430,54 Гц, а До первой октавы (Middle C или C4) вообще располагал на отметке 256 Гц вместо привычных сегодня 261,63 Гц.

По мнению француза, поместив До первой октавы на отметке 256 Гц, можно создать систему, в которой каждая октава укладывается в диапазон целых чисел кратных двум. За счёт того, что каждая нота До описывается как целое число, цифровое измерение нот, звуков и октав освобождается от ужасных десятичных дробей и вписывается в чёткие, ровные рамки. Идеи Совёра прижились не сразу, но всё же заняли своё место в музыкальном мире: к примеру, итальянский композитор XIX века Джузеппе Верди всецело поддерживал предложенную французом систему настройки, как и немецкий Институт Шиллера. По их мнению такая система обеспечивает более чистую и точную настройку инструментов, которые звучат намного естественнее и живее в отличие от настройки по Ля первой октавы на частоте 440 Гц.

Используя систему двенадцати истинных квинт (англ. Twelve True Fifths, сокр. 12T5) Марии Ренольд, До первой октавы на частоте 256 Гц можно расположить в той же гамме, что и Ля первой октавы на частоте 432 Гц. На этом сайте подробно описываются все математические ходы и формулы, наглядно показывающие как именно далекие частоты могут оказаться рядом и как работает вся система, придуманная Софёром.

Множество источников в интернете утверждают, что 432 — универсальное число. Перестроив все инструменты и записывая творчество в настройке на Ля первой октавы на частоте 432 Гц мы получим более естественно звучащую музыку. Более того, многие музыканты и не-музыканты со всей серьёзностью рассказывают о целебных свойствах, проявляющихся в музыке, основанной на этой настройке. Тем не менее приверженцы частоты 432 Гц почему-то забывают, что единица измерения «Герц» по своей сути вещь искусственная, придуманная для того, чтобы описывать количество циклов какого-либо действия в секунду времени. К слову, секунды также искусственны и представляют собой произвольную величину, придуманную людьми для примерного измерения времени. В общем, как именно Герцы и секунды могут влиять на естественность звучания чего-либо — непонятно.

Что можно найти в Интернете по запросу «432 Гц»

Так или иначе, но число 432 всё равно интересно. Поддерживая конспирологов и прочих приверженцев скрытого смысла, отметим, что 432 равняется сумме четырёх последовательных целых чисел: 103 + 107 + 109 + 113. Также 432 равняется трём гроссам (гросс — старая мера измерения, равная 144 или 12 дюжинам). Движемся далее: равносторонний треугольник, площадь и периметр которого равны, можно представить как квадратный корень из 432. В общем, найдётся ещё с десяток интересных фактов о цифре 432, которые заставляют многих людей распространять слово о плюсах перехода на систему 432 Гц.

Всем заинтересованным в истории 432 Гц стоит заглянуть в статью Симона Витале (на английском языке, мы когда-нибудь её переведём), который в 2016 году провёл отличное исследование всех премудростей этой частоты. В своей работе Витале рассматривает аргументы сторонников 432 Гц с объективной и непредвзятой точки зрения, и объясняет многие непонятные аспекты с научной позиции. Также можно посмотреть видеоролики Адама Нили и Пола Дэвидса, посвящённые 432 Гц — авторы видео отлично рассказывают обо всём, что связано с этой частотой, не впадая в голословные заявления о превосходстве 432 Гц над 440 Гц.

Адам Нили о ноте Ля равной 432 Гц

Пол Дэвидс про конспирологию вокруг 432 Гц

432 Гц и 440 Гц: в чём разница?

Перейдём от слов к делу. Каждый музыкант вправе самостоятельно решить, какая система настройки нравится/подходит ему больше: 432 Гц или 440 Гц. Для ответа на этот вопрос достаточно посмотреть и послушать видео YouTube-канала Chords Of Orion «432Hz VS 440Hz — An Ambient Guitar Shootout!». В видео автор настроил гитару в двух вариантах и предложил зрителям сравнить, какое звучание инструмента им нравится больше (первые две минуты ролика дядька вводит в курс дела, музицирование начинается с отметки 1:55).

Другое заслуживающее внимание видео вышло на канале гитариста Роджера Дейла. В нём Роджер исполняет инструментальную версию трека Procol Harum «A Winter Shade Of Pale» на гитаре, настроенной по 432 и 440 Гц. Причём видео нарезано так, что сравнение идёт практически параллельно — вы не успеете забыть, как звучит гитара в той или иной настройке. Играет Роджер, конечно, так себе, но разницу в настройке не заметить трудно.

На мой слух, настройка по Ля на 432 Гц звучит не так чисто и ясно — хочется немного подкрутить колки, чтобы вернуться к привычным 440 Гц. Тем не менее некоторым моим знакомым такой строй нравится больше. Так или иначе, но разные варианты настройки могут пригодиться в самый неожиданный момент — вполне возможно, что строй от 432 Гц поможет написать необычную аранжировку или нестандартно звучащий трек.

А вы что думаете? Звучание какого строя вам нравится больше?

Источник

Частота звуков нот. Краткий исторический обзор

Если весь мир давно перешёл на десятичную позиционную систему счисления, то музыканты остались верны древнему шумерскому стандарту – восьмеричной системе: в звукоряде каждый восьмой звук завершает одну октаву (8) и открывает следующую. Вопрос сразу: откуда такой консерватизм? Он чем обусловлен?

Соотношение межоктавной частоты колебаний звуков одного качества – 1:2. Это означает, что, например, все звуки с частотами 55, 110, 220, 440, 880, 1760 и далее оцениваются ухом (мозгом через датчик «ухо») в одном качестве – как нота ля. Вернее, нам сказали, что эта нота (высота звука) называется ля. Кто сказал? когда сказал? почему именно ля? – точно неведомо.

В XVII в. Андреас Веркмейстер провёл реформу – он равномерно распределил строй между всеми звуками каждой октавы, определив, что частота каждой последующей ноты отличается от предыдущей на корень 12-й степени из двух, т. е. на 1,05946309436. И. С. Бах дело Веркмейстера подхватил, разработав свой гениальный «Хорошо темперированный клавир».

Но как происходила настройка инструментов оркестра?

Понятно, что для настройки поначалу все музыканты подстраивали свои инструменты под опорную ноту одного инструмента, владелец которого, видимо, был солистом или просто старшим среди них. Но сегодня скрипка мастера имела одну высоту тона, завтра струны могли чуть подсесть, и что? Да и музыкантов в одном городе могло быть много. В итоге один эталонный инструмент превратился в камертон, в полоску металла, по сути в миниатюрную пожарную колотушку – одну для всех оркестров.

Кстати. Камертон – это не такое уж и давнее изобретение: он был де впервые изготовлен в 1711 году придворным трубачом английской королевы Елизаветы Джоном Шаром (эталон 419,9 Гц). Как говорят.

Но почему для камертонов была избрана нота ля и именно ля первой октавы? На вторую часть вопроса ответ есть: часть инструментов древнего оркестра имела возможность игры только в одной, первой октаве – например, продольные флейты. На первую же часть вопроса толкового ответа я не встретил. Однако существует достаточно экзотическая версия: длина волны такого звука в воздухе составит примерно 0,78 м (440 Гц), что равно среднему размеру позвоночного столба человека, играющего в этой истории роль антенны. Однако стоит заметить: в древности эталон ля имел частоту ниже, чем теперь, соответственно длина волны была больше и, получается, что древние люди были много выше нас? Хотя в XIX в. и ранее средний рост мужчины редко превышал 165 см. Или речь идёт о времени титанов? Или о времени шумер, с их восьмеричной системой счёта?

Какая частота бралась за эталон опорной ноты? Всегда ли она была одинаковой? – Отнюдь!

С XVI в. звук ноты ля, который было зацепился за 405 Гц, «болтало» вплоть до эпохи Наполеона, который своим приказом ввёл стандарт 435 Гц.

Вообще-то говоря, отцом акустики считается немецкий физик Эрнест Ф.-Ф. Хладни, который в конце XVIII в. первым провёл точные исследования колебания камертона. Соответственно Наполеон – хотя и был достаточно грамотным человеком[21] – абсолютно ничего не мог сказать ни про «435», ни про «Гц». Хотя бы потому, что немецкий физик Генрих Герц родился только в 1857 году, а единица измерения в его честь названная появилась в системе физических мер вообще только в 1930 г., а утверждена была в системе СИ в 1960-м; но, главное, измерить частоту звука было тогда не на чем. Скорее всего, император выбрал «камертон-435» из нескольких, который сохранился до наших дней и при изучении которого сегодня мы через микрофон отправили его звук на осциллограф, на экране которого и увидели, что тот издаёт звук с частотой 435 колебаний в секунду (Гц). Наверное, было так. Или у вас есть иная версия?

Немцы в XVII в. настраивали свои органы от звука частотой 415 Гц; итальянцы в период своего барокко – от 392, но на севере страны, в эпоху Монтеверди звук ноты ля первой октавы соответствовал частоте 460 Гц. В России конца XVIII в. – 436, но в Санкт-Петербурге времён Штрауса – 444 Гц. В Вене эпохи Моцарта и в Лондоне 1826 г. музыканты настраивались на 422 Гц, но в 1845 англичане предпочли «почему-то» 455 Гц.

Иначе говоря, музыканты Европы за двести лет так и не смогли договориться об общем стандарте. И это говорит об очень многом: так могло произойти только в том случае, если в едином стандарте для всех стран Европы не было острой необходимости. А острота этой необходимости появляется с введением в состав симфонического оркестра инструментов, которые перенастроить очень сложно: это духовые медные и ударные, и, особенно, духовые деревянные или из слоновой кости (гобой).

Но что представляет собой разнобой, например, в 25 Гц, меж строем от 440 и 415 Гц опорной ноты ля, если проще? Это значит, что при выборе строя-415 мы хотя и будем читать ноту ля на партитуре, но воспроизводить частотой в 440 Гц будем реально уже не её, а ноту си, а нота до в контроктаве, как и в четвёртой октаве «съедет» в ноту ре. Иначе говоря, любая музыкальная фраза целиком съедет (транспонируется) у нас на пол тона выше.

Но страшно или «страшно» иное: этот «съезд» будет не для всех нот одинаковым, с точностью ± от 0,01 до 0,05 Гц для разных октав! Наверное, именно поэтому великие композиторы так тщательно подбирали тональность; фуга ре-минор Баха вряд ли будет так пронизывающе звучать в иной тональности, хоть бы и всего-то на полтона выше сыгранной.

Но время шло, и в 1884 г. Дж. Верди встал насмерть против новаций повышения до 440 Гц исцеляющего тона в 432 Гц, который он считал гораздо спокойнее, теплее и ближе для человека, чем какой-либо; ведь неспроста геометрия резонаторов скрипок Антонио Страдивари выбиралась именно под 432 Гц колебаний второй струны! «Вердиевский строй», всё же чуть подкорректированный до 435 Гц, просуществовал до тех пор, пока маэстро был жив (11901).

Но почему частота камертона ля, а в конечном итоге и высота строя оркестров, постепенно возрастала в исторической перспективе?

Давно известно (см., например, расчётную таблицу в. xlsx-формате): чем выше частота звука, тем существеннее разница значения частот двух соседних нот. Если в 1-ой октаве полутоновый интервал между ля-диез и си составляет 26,14 Гц, то в 4-й октаве его величина доходит уже до 209 Гц. Как предположение: по мере развития струнных и щипковых (про дудки и свистелки я не буду говорить), по мере освоения композиторами и музыкантами всё большего и большего диапазона воспроизводимых звуков, всё оправданнее становилось «задирание» строя, позволявшее музыкантам при более высокой опорной частоте ноты ля более отчётливо и с более богатыми вторичными гармониками как слышать разницу в соседних нотах, так и более эффектно обыгрывать эту разницу на высоких регистрах. И это, на мой взгляд, – первая причина роста значения стандарта.

Например, разница частот между Gis и A при строях 415, 432 и 440 Гц во второй октаве составит соответственно 46,58; 48,49 и 50 Гц, а в третьей октаве ещё больше: 94, 97 и 98,78 Гц.

Последующим изменениям опорного звука была причина, исходящая отнюдь не из стремления музыкантов уйти от пасторальности XIX века для приведения музыки в соответствие энергетике XX-го.

Казалось бы, и всего-то разница в 8 Гц, но эти 8 колебаний в секунду уводят гармонию от исцеляющих душу звуков к подавляющим психику потокам звуковых волн. Ведь недаром переход от 432 к 440 Гц камертона был продавлен на уровень международного стандарта именно странами Внеморальной Оси: поначалу этим занялась самая пассионарно неспокойная держава мира (США, инициатива Дж. К. Дигена от 1910 г.), затем идею перехода на опорную частоту, которая сильнее всего воздействует на мозг человека и может быть использована для манипулирования сознанием большого количества людей, внедрил в Германии Геббельс (1936, стандарт ISA). Все остальные страны мира США удалось додавить стандартом ISO в 1953 г…. Скажу больше.

Похоже, странам Внеморальной Оси удалось, как и всегда, набить мошну на очередной своей провокационной новации так же, как и на вводе всемирной валюты: к примеру, в конце XX в. английская группа Pink Floyd настраивала и свои гитары, и барабаны на Вердиевские 432 Гц! – Не потому ли им удалось продать аж 300 млн пластинок? В то время как весь остальной мир послушно плясал под 440 Гц.

Сегодня, на мой взгляд, тихой сапой подкрадывается новое глобальное изменение стандарта: США (Steinway & Sons) поставляют концертные рояли с уже настроенным на 442 Гц блоком струн ля. Естественно, что фирма соответствующим образом конструирует под эту опорную частоту и резонатор фортепиано, определяя его геометрию, наверное, с точностью до долей миллиметра; изменишь натяжение струн, т. е. настройку – неизбежны существенные потери в качестве звучания инструмента, состоящего аж из 12 000 компонентов! Понятно, русские скрипачи и прочие мастера смычковых, выбросив за ненадобностью свои камертоны, просто подтягивают свои струны под дорогущего чёрного иностранца. Но что делать музыкантам духовых инструментов, особенно деревянных? А ударным что? Каждый раз перенатягивать кожу на литаврах и заменять треугольник, тарелки, челесту?

А ничего не делать! Чиновные умники посчитали, что ничего делать вообще никому не надо. И обоснование подвели: если частота 6-ой ступени равномерного темперированного двенадцатизвукового строя первой октавы составляет 440 Гц, то отчётливо слышимая разница в 26 Гц при воспроизведении ля-диез в 466,16 Гц на фоне американского разнобоя в 2 Гц меж струнными и духовыми инструментами, между фортепианными и трубными звуками реально не ощущается ни публикой, да и редко какими музыкантами. Погрешность в 10 % на полутоне в первой октаве кто заметит? – Наверное, только скрипачи, да и то лишь на струне Ми, и, наверное, лишь в третьей позиции.

И ещё: говорим о 440 колебаниях в секунду. В какую секунду? – Ведь оборот Земли вокруг своей оси не всегда завершался за 24 часа; прежде сутки были короче, 530 млн лет назад они заканчивались за сегодняшний 21 час. Если я ничего не путаю, 530 млн лет назад при сохранении шестидесятеричной системы счисления 440 звуковых колебаний ноты ля совершалось бы за меньший на 13 % интервал времени и в приведении к современной секунде нота ля звучала бы сегодня как си. А если когда-то секунда длилась в два раза короче, то ля из первой октавы легко перекочевало бы в ля второй. Не так ли?

А как вообще умудряются в музыке дружить меж собой восьмеричная («октавная») и шестидесятеричная системы счисления (время)?

Что именно искали люди, постоянно перенастраивая свои инструменты? Когда реально этот поиск начался? Была ли какая закономерность в этом поиске? А если она существует, то куда эта закономерность ведёт человечество? И как сделать так что бы на этом пути большинство людей не шли с посохами слепых, ведомые непонятно кем? Или мы ждём пришествия нового доктора Геббельса и готовы как стадо баранов пойти за ним?

Понятно, что высшие гармоники (обертоны) музыкальных звуков редко, но всё же уходят за 20 КГц, в область ультразвука. Но если сдвигать звукоряд всё ближе и ближе к пределу слышимости человеческого уха, разве не возрастает облучение человека отнюдь не исцеляющими электромагнитными волнами? Сдвиг всего-то лишь на 2 Гц в настройке ноты ля 1-й октавы (с 440 до 442) приводит к увеличению частоты этой ноты в 4й октаве уже на 16 Гц (3536 против 3520 Гц) – что же говорить о частотном сдвиге высших гармоник в одной и той же мелодии! И разве неизвестно, что при воздействии ультразвука происходит разрушение эритроцитов и лейкоцитов крови, повышается её вязкость и свёртывание, угнетается дыхание клеток, уменьшая потребление кислорода?

А что происходит на другой, противоположной границе, у царства инфразвуков? Практика «задирания» строя приводит к тому, что воспроизводимые басовые звуки лучше соразмеряются по частоте с ритмами головного мозга, альфа-, бета– и гамма ритмы которого лежат как раз в интервале от 13 до 100 Гц, т. е. находятся на самой границе с инфразвуком, который, как известно, может при большой интенсивности сдвигать настройки внутренних органов, что вовсю уже давно используется в католических храмах, где несколько органных труб издают звуки частотой менее 20 Гц, т. е. инфразвук – звук чрева Земли!

Печально. Если в кинематографе уже давно все поняли значение невидимого 25-го кадра, то в музыке подобной методике нейролингвистического программирования стран Внеморальной Оси не противостоит сегодня никто.

И ещё «странность». Известно, что только до 25 лет человек слышит звуки частотой до 20 кГц; далее, по мере взросления этот порог спускается, и к 30 годам он составляет уже 15–18 кГц, к 50 годам снижаясь до 12 кГц. Однако звуковоспроизводящая техника поражает своими техническими характеристиками, демонстрируя способность качественно воспроизвести звуковые колебания (гармоники) с частотами окрест 20 КГц для людей, которые уже способны купить дорогую аудиоаппаратуру, но для которых высокие гармоники являются уже ультразвуком, т. е. излучением, которое разрушает эритроциты и лейкоциты крови[22]. Это похлеще 25-го кадра в кино, так как речь идёт о несанкционированном воздействии на тонкоматериальные структуры головного мозга!

А сколько миллионов людей уже «подсели» на неокатолическую методику воздействия на психику людей инфразвуком, без сабвуфера уже и не воспринимающих несущиеся к их ушам звуковые орды, которые часто и музыкой назвать-то сложно? Но то и не требуется, так как важен только эффект 25-го музыкального кадра – звуковая наркомания, sound-drug да и только!

Интересно: А кто отслеживает динамику изменений собственных частот и концертов Земли в связке с динамикой изменения её размеров? – Ведь только в случае незнания творчества современных композиторов музыку нашей планеты можно назвать шумом.

Источник