Кукла лоухи в выборге что означает

В карельской мифологии, которая очень подробно изложена в эпосе «Калевала», есть интересный персонаж – старуха Лоухи. Хозяйка мрачной и холодной страны Похъёла. Страна Похъёла – противоположность цветущему и солнечному краю «Калевала». Лоухи в мифологических статьях обычно сравнивается с бабой Ягой или Снежной королевой.

Оказавшись в морозной зимней Карелии, я сразу вспомнила страну Похъёла из эпоса.
Снегу в Похъёле немало,
Льду в деревне той обилье:
Снега реки, льда озера,
Там застыл морозный воздух;
Зайцы снежные там скачут,
Ледяные там медведи
На вершинах снежных ходят,
По горам из снега бродят;
Там и лебеди из снега,
Ледяных там много уток
В снеговом живут потоке,
У порога ледяного.

В начале эпоса Лоухи похожа на бабу Ягу, которая накормит-напоит путника, а потом спрашивает.

Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Говорит слова такие:
«Так из сырости ты выйди
И пройди ко мне тропинкой,
Расскажи своё несчастье
И судьбу свою поведай».

Вот его из места плача
И из места злой кручины
Лоухи в лодку принимает,
На конец ладьи сажает
И сама гребет старуха,
Направляет Лоухи лодку,
Прямо в Похъёлу стремится,
В дом свой гостя доставляет.
Там голодного кормила,
Платье мокрое сушила
И неделю растирала,
Растирала, согревала;
Старец выздоровел скоро,
Стал герой опять здоровый.
Начала расспросы Лоухи.

А помогла Лоухи старому кудеснику Вяйнямёйнену из страны Калевала, который принес ей потом немало хлопот.

У Лоухи было две дочери-красавицы. Самую прекрасную дочь она обещала в жены мастеру Ильмаринену, если он сделает волшебную мельницу Сампо, которая сама мелит. Хозяйка просит мельницу не для себя, а для своего народа.

О кузнец ты Ильмаринен,
Вековечный ты кователь!
Ты сумеешь сделать Сампо,
Крышку пеструю сковать мне
Взяв конец пера лебедки,
Молока коров нетельных,
От овечки летней шерсти,
Ячьменю зерно прибавив?

Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Редкозубая старуха,
Быстро в горницу уходит,
Говорит слова такие:
«Дочь моя, что всех моложе,
Всех детей моих прекрасней!
Нарядись получше нынче,
Выйди в платье понарядней,
Ты навесь прекрасный жемчуг,
Грудь укрась как можно краше,
Шею ты укрась поярче,
А височки попестрее.
О румянце щек подумай
Да о блеске глаз помысли!
Ведь кузнец-то вековечный,
Знаменитый Ильмаринен,
Прибыл выковать нам Сампо,
Крышку пеструю устроить».

Дочка Похъёлы, красотка,
Красота земли и моря,
Набрала получше платьев,
Понарядней из нарядов,
Их надела друг за дружкой,
Головной убор надела,
Медные взяла застежки,
Золотой прекрасный пояс.
Кладовую оставляет,
Со двора в избу проходит:
Красотой глаза блистают,
Вся она стройна, красива,
Все лицо её сияет,
На щеках румянец алый,
На груди сверкает злато,
Серебро в кудрях блистает.

Кузнец делает мельницу, женится на дочери Лоухи, и народ Похъёла живет припиваючи.

Сладко в Похъёле живется,
Если в Похъёле есть Сампо!
Там и пашни и посевы,
Там и разные растенья,
Неизменные там блага.

Холодные воды водопада

Все счастливы и довольны, но не уберег кузнец свою молодую жену, она погибла. Погоревав, он пытался сделать себе ее статую из золота, но не было тепла и любви в идоле. Тогда снова отправился кузнец к Лоухи.

Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Говорит слова такие:
«Плохо прежде поступила,
Дурно сделала я раньше,
Что дитя тебе вручила,
Отдала тебе ту дочку,
Чтобы юная скончалась,
Чтобы нежная погибла,
Точно в пасти злого волка,
В глотке страшного медведя.
Не отдам тебе вторую,
За тебя я дочь не выдам,
Чтоб с тебя смывала сажу,
Очищала бы от гари.
Я скорее брошу дочку,
Это детище родное,
В водопад, шумящий бурно,
В пасть пылающей пучины,
В страшный зев налима Маны,
В пасть зубастой щуки Туони».

Тогда кузнец увел девушку силой, но не было любви между ними. История закончилась печально, уличив жену в измене, кузнец превратил ее в чайку. Тогда волхв Вяйнямёйнен рассказывает кузнецу о своих намерениях украсть мельницу у Лоухи для народа Калевалы.

Тут кователь Ильмаринен
Быстро вновь уселся в сани.
Шумно мчится по дороге,
Головой поник печально,
Едет к родине обратно,
На знакомые поляны.
Старый, верный Вяйнямёйнен
На пути его встречает,

Говорит слова такие:
«Брат, кователь Ильмаринен!
Отчего ты так печален,
Шапка на сторону сбилась?
Ты из Похъёлы вернулся?
Как же Похъёла живет там?»

Отвечает Ильмаринен:
«Что ж ей, Похъёле, не жить там!
Сампо мелет неустанно,
И шумит немолчно крышка,
Мелет день для пропитанья,
А другой день для продажи,
Третий мелет для пирушки;
Говорю я справедливо,

Повторяю это снова:
Сладко в Похъёле живется,
Если в Похъёле есть Сампо!
Там и пашни и посевы,
Там и разные растенья,
Неизменные там блага».

Молвит старый Вяйнямёйнен:
«Брат, кователь Ильмаринен!
Где ж супругу ты оставил,
Знаменитую девицу,
Что один ты возвратился,
Без жены назад приехал?»
Сам кователь Ильмаринен
Говорит слова такие:
«Обратил в морскую чайку
Я жену свою дрянную,
И теперь на море чайкой
Все кричит она, все кличет,
Все шумит там по утесам,
Оглашает криком скалы».

У кузнеца волхв просит, чтобы тот выковал ему волшебный меч.
«Так поедем мы по суше,
Мы поедем по прибрежью!
Только ты клинок мне выкуй,
Огневой мне меч устрой ты,
Чтоб собак я разогнал им,
Похъёлы народ рассеял,
Ибо я иду брать Сампо
В деревнях, морозом полных,
В Похъёле туманно-мрачной,
В той суровой Сариоле».

Кудесник похищает мельницу и грузит ее на корабль. Лоухи, превратившись в птицу, устремляется за ним в погоню. Волхв предлагает ведьме поделить мельницу, чтобы обе страны жили хорошо и богато.

Молвит старый Вяйнямёйнен,
Говорит слова такие:
«О ты, Похъёлы хозяйка!
Хочешь, мы разделим Сампо
На краю земли туманной,
Там, на острове тенистом?»
Молвит Похъёлы хозяйка:
«Не хочу делить я Сампо,
Не хочу с тобой, несчастный,
Поделиться, Вяйнямёйнен!»

Но разгневанная Лоухи не намерена делиться своим добром. В схватке мельница ломается на части и падает в воду.

А сама орлица с шумом
На края свалилась лодки,
Точно с дерева тетерка,
Точно белка с ветки ели.
Ухватилася за Сампо,
Тащит пальцем безымянным,
Тащит Сампо прямо в воду,
Крышку пеструю роняет
Прямо с края красной лодки
В глуби синие потоков.
Так разбилось в море Сампо,
Крышка пестрая сломалась.
Потонули те обломки,
Те куски большие Сампо.

Кудесник выловил обломки, из которых мельницу собрали снова. Народ Калевалы зажил богато и сыто.

Разгневанная колдунья прокляла землю Калевалы и грозится наслать всяческие несчастья.

Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Говорит слова такие:
«У меня найдется выход,
У меня найдется средство
Против пашни и посевов,
Против пастбищ и растений,
Против месяца сиянья,
Против солнечного блеска:
Заточу в утес я месяц,
Я в горе упрячу солнце;
Я морозом заморожу,
Застужу я сильной стужей
Все, что вспашешь и посеешь,
Все посевы и запасы.
Я направлю град железный,
Набросаю град из стали
На твои большие пашни,
На прекраснейшее поле.
Вышлю из лесу медведя,
Редкозубого из чащи;
Пусть жеребчиков терзает,
Пусть кобыл он разрывает,
Пусть стада твои пожрет он,
Пусть коров твоих погубит.
Изведу народ твой мором
И весь род твой уничтожу,
Чтоб, пока сияет месяц,
Не было о нем и слуху».

Лоухи исполнила свои угрозы, она украла солнце и луну.

Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Редкозубая старуха,
Тут же солнышко схватила
И взяла руками месяц,
Унесла с березы месяц
И с сосны стащила солнце.
Унесла домой с собою,
В Похъёлу, страну тумана.
Дома прячет светлый месяц
В недра пестрого утеса,
Солнце, — чтобы не светило,-
В глубь горы, железом полной.
Говорит слова такие:
«Никогда светить не выйдет
Из горы на волю месяц,
Никогда не выйдет солнце,
Коли я не отпущу их,
Коль сама не дам свободы,
Жеребят доставя девять,
От одной рожденных матки!»
Только месяц был запрятан,
Только солнце было скрыто,
В глыбе Похъёлы скалистой,
В недрах гор, железом полных,-
Похищает Лоухи пламя,
Вяйнёлы огонь очажный,
Чтоб лишить огня жилища,
Чтоб лишить жилища света.
Ночь настала без просвета,
Мрак густой и бесконечный.

Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Редкозубая старуха,
Видит, к ней беда подходит,
Ей несчастье угрожает.
И летит, стремясь чрез воздух
Дальней Похъёлы достигнуть.
Из скалы пускает месяц,
Солнце выслала из камня.
А сама свой вид меняет,
В виде голубя явилась:
Запорхала, прилетела
К Ильмаринену на кузню.
Подлетела к двери птицей,
Голубком у двери села.
И промолвил Ильмаринен,

Сам сказал слова такие:
«Ты зачем сюда явился,
Прилетел к порогу, голубь?»
Из дверей ему ответил,
От порога этот голубь:
«Я затем здесь у порога,
Чтоб принесть тебе известье:
Из скалы уж вышел месяц,
Из утеса вышло солнце».

Заканчивается эта история гимном волхва луне и солнцу.

«Здравствуй, месяц серебристый,
Вновь ты кажешь лик прекрасный,
Здравствуй, солнце золотое,
Снова всходишь ты, сияя!
Из скалы ушел ты, месяц,
Ты ушло из камня, солнце,
Как кукушка золотая,

Как серебряный голубчик,
На своих местах вы снова,
Прежний путь свой отыскали.
По утрам вставай ты, солнце,
С нынешнего дня вовеки!

Каждый день приветствуй счастьем,
Чтоб росло богатство наше,
Чтоб к нам в руки шла добыча,
К нашим удочкам шла рыба!
Ты ходи благополучно,

И много меня с лесной нечистью.

Хранитель леса, в карельских мифах его зовут Тапио

Оглавление блога
Мой паблик вконтакте
Мой facebook, Мой instagram
Моя группа в Одноклассниках

Источник

Привет из Средневековья

Планируя поездку в Санкт-Петербург, я сразу решила выделить день на вылазку в один из многочисленных и знаменитых городов поблизости. После долгих метаний выбор встал между Выборгом и Пушкиным. Несмотря на, что дорога до последнего заняла бы в два раза меньше времени, я все же решила отправиться в Выборг. Все-таки достопримечательности, говорящие о жизни российских императоров и знаменитых писателей, есть и в столице. А вот того, что можно увидеть в Выборге, – нет больше нигде в России.

По каким-то причинам мы с подругой предполагали, что у вокзала в месте назначения будут стоять экскурсоводы и назойливо предлагать свои услуги. Мы сделаем вид, что нам неинтересно, а когда они сбавят цену – согласимся и посмотрим город без лишних плутаний по незнакомым улицам. Но почему-то нас и еще десяток туристов, приехавших на электричке, никто не встречал.

Немного отойдя от вокзала в произвольном направлении, мы увидели карту города и всех достопримечательностей. Решили, что направимся прямо к главной из них – Выборгскому замку. Но по пути оказалось, что «прямо» никак не получится: хотелось заглянуть на каждую старинную улочку, вымощенную камнем, осмотреть каждый из домов, которые, по всем признакам, были построены несколько веков назад. К самым старинным и поэтому притягательным для туристов относятся Усадьба Бюргера и Дом горожанина. Оба здания построены в XVI веке, похожи каменной кладкой и узкими фасадами. Интересно, что в Выборге очень мало информационных табличек, на многих памятниках архитектуры их нет совсем. А если есть, то сведения очень скудные. Так и на этих двух домах не было никаких табличек с историческими справками. Позже мы узнали, что это далеко не единственный показатель халатности ответственных лиц по отношению к историческому значению города и туризму в нем.

Вернемся к Усадьбе Бюргера, которая давным-давно служила жилищем для богатых горожан. Сейчас в ней находится инфоцентр для туристов «Выборг гид» и магазинчик сувениров. Вообще таких торговых точек в Выборге очень много, но у этого есть свои особенности. Во-первых, там нам повезло встретиться с очень приветливой выборжанкой – сотрудницей магазина. Она без всяких информационных табличек рассказала нам не только об усадьбе, но и о других достопримечательностях города. От нее мы узнали, что выбрали для поездки самое неудачное время, потому что знаменитая Башня св. Олафа Выборгского замка и многие другие исторические объекты города реконструируются, а потому огорожены строительными лесами.

Чтобы реанимировать наше настроение, женщина обратила внимание на большую тряпичную куклу-оберег, похожую на Бабу Ягу на метле, и сказала, что раз мы приехали впервые, можем прикоснуться к метле и загадать желание, но (важная деталь) не меркантильное. С заговорщицкой интонацией она сообщила, что желание должно исполниться в течение года, при этом за один раз нельзя загадывать более двух желаний. Бабушка Лоухи, которую изображает оберег, – героиня карело-финского эпоса «Калевала». Она была язычницей, жила в дохристианские времена многобожия на грани света и тьмы. К дочери ведьмы сватался богатый горожанин, но Лоухи не выдала за него свою дочь, а разрешила ей выйти замуж за бедного, но любимого юношу, и вместе с молодой женой они вскоре разбогатели. С тех пор к бабушке Лоухи обращались за защитой и помощью в любовных делах. Такую легенду поведала нам приветливая сотрудница усадьбы.

В этом же магазине я купила Выборгский крендель. К радости моей спутницы продавщица сообщила, что по древней традиции есть его в одиночку нельзя, необходимо разделить с товарищами или хотя бы с птицами. Кроме того, кусать крендель тоже не стоит, следует отламывать от него кусочки.

К упаковке кренделя прилагалась краткая заметка о его происхождении. Это лакомство появилось еще в средние века. Придумали его монахи-францисканцы, рецепт они держали в секрете. В современные крендели добавляется множество пряностей: мускат, тмин, майоран, гвоздика, кардамон и другие. Предполагается, что именно эти ингредиенты использовали древние монахи. За старинный секретный рецепт боролись многие пекари Выборга. В истории города была даже «Крендельная война» между двумя семьями в XIX веке. Надо сказать, что и по сей день соперничество не прекращается. Крендели в городе продают в нескольких местах, и каждый продавец уверяет, что именно его крендели «те самые», а у остальных лишь подобие. Мне же удалось попробовать только один, по вкусу это изделие очень специфичное из-за обилия пряностей, возможно из-за них же крендель весьма сытный – можно смело делиться с другом и не остаться голодным.

Добравшись до Выборгского замка, мы увидели, что знаменитая Башня св. Олафа действительно перекрыта лесами, зато остальная часть строения доступна для обзора, а вход на территорию открыт. Замок строился и реконструировался в разные века, поэтому в кладке можно увидеть не только камни, валуны, но и кирпичи. Поражает и толщина стен замковых строений, она достигает нескольких метров. Чтобы осмотреть замок только снаружи может понадобиться не один час. Сейчас в помещениях, где раньше находились склады, тюрьма, винный погреб, расположились интерактивные музеи, например музей пыток и рыцарский зал.

Из множества музеев мы решили сходить в основной, который находится в главном здании замка и занимает три этажа. Экспозиции посвящены Выборгу в составе Швеции, Финляндии, Второй мировой войне и природе Карельского перешейка. Увы, музей оказался намного менее впечатляющим, чем внешний облик замка. Например, столь любимых мною поясняющих табличек опять не было на многих объектах, особенно в залах о шведском периоде, но чем ближе к современности, тем больше информации появлялось в описании экспонатов. Мне показался наиболее привлекательным зал с предметами из финляндского прошлого Выборга. Там были представлены старые номера газет, монеты, фотографии, одежда, куски мыла и другие, совсем обычные, но отличные от российских вещи.

К сожалению, внутреннее устройство замка было изменено еще в 1890-е годы. Сейчас вы не увидите высоких полуциркульных сводов и каминов. В музее можно совершенно забыть, что ты в замке, скорее – в обычном административном учреждении где-нибудь в провинции. Об истинном статусе здания напоминает лишь толщина стен, которую заметна по прорубленным в те же 1890-е годы окнам и по каменной кладке, которая открыта взору в нескольких залах.

В замке мы познакомились с местным жителем, который работал продавцом в сувенирном магазинчике и по совместительству экскурсоводом. Он предложил нам прогуляться по улочкам и посмотреть другие знаковые места города. В их числе оказалась традиционная финская сауна и средневековая таверна. В последнюю мы зашли осмотреться и выпить финский глек – горячий напиток с пряностями. Похоже, в Средневековье считалось, что чем больше пряностей, тем лучше. Обстановка старинной таверны с деревянными балками, массивными столами и скамьями, официантки в красных корсетах и пышных блузках и скандинавская музыка создавали удивительный эффект машины времени, а глек удачно дополнял эту единую, почти волшебную композицию. Из таверны особенно приятно выходить на узкую мощеную камнем улочку – впечатления о недавнем путешествии во времени не разбиваются о новостройки и автомобильные магистрали, а лишь укрепляются тишиной и спокойствием.

В целом жизнь в исторической части города, а мы были только там, именно так и можно описать – тихая и спокойная. Подруга настойчиво пыталась найти вывески с обозначениями каких-нибудь заведений, присущих современности, например клубов или хотя бы салонов красоты, но попытки не увенчались успехом. «Как вы здесь развлекаетесь?» – спросила она у выборжанина, на что он полушутя ответил: «Как мы что делаем?».

На самом деле, конечно, все эти заведения есть, но преимущественно в новой части города. К сожалению, первые этажи красивых исторических зданий от этого страдают не меньше. В них находятся магазины, владельцы которых мало заботятся о внешнем облике города и портят великолепную архитектуру цветастыми вывесками. На самых-самых туристических улочках это встречается реже, но там дома меньше и почти все жилые. У них заметен другой минус – то тут, то там обваливаются штукатурка, кладка, а если зайти в какой-нибудь двор, можно увидеть еще больший масштаб этих бедствий.

Уже много лет некоторые памятники архитектуры стоят разрушенными, представляют собой настоящие руины, никак не обозначенные и не защищенные от дальнейшего разрушения. Например, старый кафедральный собор XV века был разрушен еще во время Второй мировой войны, а в 1989 году от пожара в упадническое состояние пришел Выборгский собор доминиканского монастыря, построенный еще в XIV веке. И это не единственные примеры руин Выборга, а смотреть на них больно как туристам, так и местным жителям.

Несмотря на то, что с первого взгляда Выборг кажется провинциальным и небольшим, в действительности город имеет огромное значение – не только историко-культурное, но и экономическое, промышленное. Он выходит к Финскому заливу, на который, кстати, можно любоваться от местного филиала государственного Эрмитажа. Конечно же, там есть порт и множество промышленных предприятий, например Выборгский судостроительный завод. О масштабах особо красноречиво говорит исторический факт – до 1940-х годов Выборг был вторым по величине городом Финляндии.

Посетив Выборг, я поняла, что он может быть очень разным – притянуть своей исторической архитектурой и древними легендами, успокоить размеренностью и великолепными видами на залив или напугать заброшенными руинами и отсутствием внимания ответственных лиц к важным деталям.

Источник

Кукла лоухи в выборге что означает

Посох Скальда запись закреплена

Старуха Лоухи и другие финские ведьмы

Старуха Лоухи — Хозяйка Севера, страны тьмы и мрака Похъелы в карело-финском народном эпосе Калевала, могущественная колдунья. Один из главных антагонистов «Калевалы» — с Лоухи вынуждены бороться главные герои Вяйнямёйнен, Ильмаринен и Лемминкяйнен.

Знаменита тем, что спрятала мельницу-самомолку Сампо в утесе за девятью замками, чтобы жители Калевалы не могли воспользоваться благами, приносимыми этой чудо-мельницей. Сампо вросло корнями в землю. В «Калевале» Похьёла — это страна, противостоящая Вяйноле — земле Калевалы. Она во многом враждебна калевальцам: там зарождаются болезни, оттуда идут холод и всякие невзгоды. Народные руны, рассказывающие о Похъеле как о чем-то противостоящем эпическим героям народе, не знают имени властительницы. Она всегда лишь «хозяйка Похъелы». Имя Лоухи (Ловхи, Ловитар, Ловетар, Лоуки и др.) встречается только в заклинаниях, где оно принадлежит приносящему зло и болезни существу в женской ипостаси. Слово lovi, с которым иногда связывают происхождение рассматриваемого имени, означает щель, расщелину в земле, где обретается подземный дух. Отсюда название состояния шамана, который в трансе «падает в расщелину» — lankeaa loveen. Другие авторы выводят этимологию слова Ловхи из имени скандинавского божества Локи или имени его матери Лауфей.

Тут взяла хозяйку зависть.
Принялась усердно думать:
гибелью какой осилить,
извести какою смертью
Вяйнолы народ упрямый,
Калевалы населенье.

Ловхи Укко умоляет,
Павванне смиренно просит:
«Ой ты, Укко, бог верховный,
Калевы народ повергни,
порази железным градом,
жалами стальных иголок.

Улеглась спиною к ветру,
боком к лютой непогоде,
к ледяному вихрю задом,
передом к восходу солнца.

Налетел великий ветер,
яростный порыв с востока,
плод надул девице глупой,
наградил тяжелой ношей
на поляне без растений,
на земле без всяких кочек.

Вот в конце луны девятой,
даже на десятый месяц
чрево сделалось тяжелым,
сделалась тугой утроба.

Все не может разрешиться,
все не может плод явиться.
Вот и место поменяла,
ложе новое сыскала.

Захотела разрешиться
на источниках зыбучих,
на ключах болот плескучих.
Не нашла и там местечка,
чтоб свое облегчить чрево.

Захотела разродиться,
попыталась разрешиться
в пене огненных порогов,
в круговерти водопада,
в падуне из трех уступов,
у девятого обрыва.

Все не может разрешиться,
облегчить не может чрево.
Тут, поганая, взревела,
разрыдалась, образина.

Не поймет, куда же деться,
побежать куда, не знает,
чтоб свое облегчить чрево,
чтоб родить свое потомство.

Бог сказал с высокой тучи,
молвил с облака Создатель:
«На болоте есть трехстенок,
есть на берегу закуток
в темной Похьеле суровой,
в сумеречной Сариоле,
там ты можешь разрешиться,
чрево тяжкое облегчить.

Ловхи, Похьелы хозяйка,
редкозубая старуха,
повела девицу в баню,
по деревне проводила,
незаметно для деревни,
неприметно для соседей.

Тайно баню натопила,
выветрила быстро горечь,
двери пивом окропила,
облила все петли квасом,
чтобы двери не скрипели,
не повизгивали петли.

Так потом заговорила,
слово молвила такое:
«Дева Каве, дочь природы,
Каве, дева золотая,
старшая средь женщин в мире,
мать первейшая из сущих!

Если этого все мало,
ой ты Укко, бог верховный:
поспеши в нужде на помощь,
помоги в беде несчастной!
Мучается здесь девица,
в резях чрева изнывает
посреди густого дыма,
на полке чужой парилки.
С золотой приди дубинкой,
с палицею в правой длани!

Разнеси ты все препоны,
косяки раздвинь дверные,
разомкни затворы божьи,
тайные сломай засовы,
пусть пройдет большой
и малый,пусть проскочит
слабосильный».

Тут уж гадкая девица,
Туонелы слепая дочка,
чрево тихо опростала,
нарожала деток злобных
под накидкой с медной ниткой,
пологом из легкой дымки.

Девять принесла детишек
лишь одною ночью летней,
лишь с одной подачи пару,
лишь с одной подтопки бани
из одной своей утробы,
переполненного чрева.

Трактовка образа Лоухи после внимательного прочтения «Калевалы» и обдумывания, совершенно меняется. Это удивительно умная женщина, которая имела замечательную семью. Она любила своих детей, а самое главное – любила свой род, свое племя. И ради него готова была на все. А какая она была гостеприимная и хлебосольная! Лоухи не хотела войны между двумя родами и ради мира отдала свою дочь замуж в Калевалу. Лоухи не настолько плоха, как нам говорили в детстве.

Почему так произошло? Да потому, что руны писались, так мне кажется, как раз при переходе от матриархального к патриархальному строю. Лоухи — это явно матриархат. Женщина-правительница. Потому и сделали из Лоухи отрицательный персонаж.

Лоухи отдала Илмаринену свою дочку в качестве выкупа за волшебную мельницу Сампо, которая и золото сама мелет, и хлеб. Но кузнец не усмотрел за своей женой, и она погибла. Долго печалился кователь, а Вяйнямейнен предложил: что ж ты так печалишься, поехали, заберем у Лоухи мельницу Сампо, раз уж ничего не осталось. Пусть она там не радуется. И поехали к старухе. Дай, мол, другую жену. А она: ты и за этой не усмотрел, зачем тебе другую давать? Тогда взяли невесту силой и увезли. Читаешь и понимаешь, насколько трагичен образ старухи Лоухи. Ведь у нее отобрали Сампо и двух дочерей. Понимаешь, насколько она пострадала в конечном итоге. Мы постоянно представляем ее злой колдуньей. А она – хозяйка. На свадьбу своей первой дочери она пригласила всех, кроме Лемминкяйнена. Все знали, что он буян, драчун, вот она его и не позвала. Свадьбу отыграли, об этом узнал Лемминкяйнен. Ах, меня не пригласили! И он приезжает к Лоухи, устраивает скандал и убивает ее мужа.

Старуха Лоухи – нормальная женщина. Хозяйка. Ученые считают, что ей было всего 35 лет. У нее красивые дочери. Она — верховный правитель, но в конечном итоге она теряет все, ее разоряют. Когда же она пытается наслать заклятье на Вяйнямейнена, у нее не получается, потому что Илмаринен и Вяйнямейнен — более сильные заклинатели. Безнадега полная!

Другие финские ведьмы- по одной из версий дочери Лоухи, по другой ее же ипостаси- кроме Ловеатар носят имена Вамматар,Kipu-Tyttö и Kivutar, богини болезней и страдания. Впрочем, в Калевале они как раз призываются для лечения всяких недугов:

Дева боли, чадо Туони,
ты сидишь на камне болей,
у истока трех потоков,
в быстрине трех рек широких,
жернова болезней вертишь,
каменную гору хворей.
Собери, сложи болезни
в жерло синего утеса
или вышвырни их в воду,
утопи в морской пучине,
где совсем не дует ветер,
где совсем не светит солнце.
Если этого все мало,
Кивутар, хозяйка хворей,
Вамматар, увечий дева,
приходите, будем вместе
возвращать здоровье людям,
создавать покой народу.

Туони и Туонетар- бог и богиня смерти в финской мифологии.

Источник