Няк и психосоматика в чем причины

Университет

Отвечает доцент кафедры поликлинической терапии БГМУ, канд. мед. наук, врач-терапевт и психотерапевт Анатолий Близнюк (еще в советские времена доктор изучал взаимосвязь психологических и клинико-функциональных особенностей больных язвой двенадцатиперстной кишки и сейчас продолжает исследования — в рамках научной работы по психосоматическим заболеваниям):

— Язвенная болезнь относится к классическим психосоматическим недугам, которые и есть результат взаимодействия психических и физиологических факторов. Задействованы местные и общие механизмы. Первые — нарушение регуляторных функций гастродуоденальной зоны, расстройства моторики и снижение резистентности слизистой. Общие — высокий уровень психоэмоционального напряжения.

С местными механизмами современная медицина прекрасно справляется. Существуют мощные лексредства — ингибиторы протонной помпы и блокаторы Н2-рецепторов гистамина (они эффективно подавляют кислотную секрецию желудочного сока), а также сильные антибиотики (ликвидируют жгутикового паразита — хеликобактер пилори; многие считают его главным виновником патологического процесса). А вот стрессовый фактор, увы, недооценивается и обычно остается без внимания.

Портрет пациента

У больных дуоденальными язвами (такие встречаются в 4 раза чаще) стресс был не столь выраженный, хотя и длительный, связанный с профессиональной реализацией или семейными проблемами.

Всех пациентов объединяла острая необходимость любви, заботы и защиты, которых они, к сожалению, не имели в силу разных обстоятельств. Эту жажду опеки можно сравнить с тем, что испытывает маленький ребенок, оставленный матерью. Но взрослому подобное «не к лицу», потому и ощущение беззащитности, зависимости им подавляется.

Не получив желанного внимания, человек стремится компенсировать это профессиональными успехами, спортивными победами, другими достижениями, зачастую берет высокие планки и перебарщивает с нагрузками. Но, даже достигнув цели, не ощущает удовлетворения.
У этой категории пациентов весьма болезненная чувствительность к неудачам на работе, потере высокой должности, негативным оценкам их деятельности. Неадекватная бурная реакция на события влечет за собой включение местных механизмов развития заболевания.

Между эмоцией и телом

Когда у человека возникает какая-то потребность, в головном мозге тут же формируется акцептор результата действия, воспринимающий и оценивающий итог совершенных усилий. Для достижения желаемого запускаются мышечные и другие механизмы, которые организуют действия в нужном направлении. Если все получилось — эмоции удовлетворения и удовольствия. Если нет — разочарование, агрессия, негодование.

В последнем случае происходит соответствующая вегетативная разрядка: учащаются дыхание и сердцебиение, поднимается артериальное давление. Возможны реакции со стороны ЖКТ — боли, изжога, повышенная секреция желудочного сока, заброс кислого содержимого из желудка в пищевод.

Включаются эндокринные железы — надпочечники усиленно пичкают кровь стрессовыми гормонами, в частности кортизолом и адреналином. «Стартует» поджелудочная железа, а значит — возрастает инсулин. Он же стимулирует выработку желудочного сока. Повышенная кислотность — благоприятная почва для дуоденитов, язв, гастритов (неслучайно их называют кислото-ассоциированными заболеваниями).

Когда у человека завышенные требования к себе и он ставит сверхзадачи, не соответствующие физиологическим возможностям, активизируется гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая система, отвечающая за устойчивость к стрессу. Стресс-реакция подтверждена экспериментами на животных. У крыс вызывали иммобилизационный стресс — полную неподвижность; сразу уменьшалась вилочковая железа, отвечающая за клеточный иммунитет, наблюдалась гиперплазия коры надпочечников и развивались гастродуоденальные язвы.

Связь между эмоциями и физиологическими процессами подтверждается и наличием общих для гастродуоденальной зоны и головного мозга пептидов — веществ, участвующих в саморегуляции систем организма (эндорфины, энкефалины и проч.). Поэтому падает настроение и происходят изменения в ЖКТ — моторики, секреции, переваривания пищи; аппетита.

Язва от… понижения

Вот случай. У 37-летнего мужчины периодически обострялась язва желудка, дважды в год лечился медикаментозно. После курса психотерапии — проработки конфликтной ситуации в группе — пациент полностью отказался от лекарств, боли прекратились. Эндоскопическое исследование ЖКТ показало: рубцы в желудке есть, язв нет. В течение 15 лет обострений не наблюдалось.

Другой пример. Военного перевели на нижестоящую должность. За плечами у него было много лет службы, он счел это несправедливостью. По сути перевод стал мощной психотравмой. Через пару недель появилась сильная боль в животе. Диагностирована свежая дуоденальная язва (некоторые из острых язв открываются буквально на следующий день после стрессовой ситуации). Мужчину пролечили медикаментами, язва зарубцевалась, но как только он вернулся на службу, снова открылась. На сей раз осложненная кровотечением. Пациенту сделали резекцию желудка. После возвращения на работу он опять попал в стационар — с язвой анастомоза…

К психотерапевту человек обратился уже в полном отчаянии. Потребовался курс индивидуальной психотерапии из 9 сеансов (от групповой отказался), включавший техники релаксации, рационально-эмотивную и гипнотерапию. Мужчине раскрыли психическую подоплеку тяжелого течения заболевания. Не сразу он признал: профессия была для него всем, хотел постоянно получать внешнее подтверждение того, что он сильный, успешный и независимый. А потеряв статус, пережил это как жизненное крушение.

Во время терапии пациент понял: жизнь не ограничивается успехами на работе, особенно в зрелом возрасте, когда в приоритете духовные ценности. У него богатый опыт, неплохой интеллектуальный багаж, он организованный и ответственный, у такого масса вариантов
реализовать себя «на гражданке», быть полезным и интересным для близких.
Язва зарубцевалась, удалось добиться длительной ремиссии.

Все начинается с желания докопаться до сути

Важное условие любой психотерапии — осознание пациентом своих неправильных установок, корректировка личной картины мира. К сожалению, немногие искренне стремятся к этому и проявляют готовность открыть душу, признать собственную слабость, зависимость, серьезные внутренние проблемы.
Воспринять взаимосвязь между психическими и физическими факторами мешает реклама фармсредств, их изобилие: проглотил таблетку — и зачем докапываться до сути проблемы, изменяя свое мировосприятие?

Местный механизм формирования недуга блокируется, а неправильные установки и — как следствие этого — периодически возникающие или постоянные стрессовые ситуации и травмы — остаются. Поэтому сегодня нередки т. н. патоморфозы, изменения течения заболевания. Вместо язвы, например, появляется ГЭРБ (гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь), для которой характерен заброс кислого содержимого желудка в пищевод. У страдающих ГЭРБ одна из характерных психологических реакций — сильный внутренний протест против неприятной ситуации.

К классическим психосоматозам относятся и неспецифический язвенный колит, инфаркт миокарда, артериальная гипертензия, ревматоидный артрит, бронхиальная астма, нейродермит, гипертиреоз… Психосоматическая патология требует скорее реабилитационных мер, цель которых — гармонизировать миропонимание и самовосприятие человека.

Елена Клещёнок
Медицинский вестник, 31 января 2013

Источник

Няк и психосоматика в чем причины

Язвенный колит (ЯК) является иммуно-опосредованным заболеванием, характеризующимся хроническим воспалением слизистой оболочки толстой кишки и чередующимися периодами активного заболевания и ремиссии [1]. Постоянно рецидивирующее течение болезни с прогрессирующим нарушением структуры и функций кишечника приводит к значительному снижению качества жизни (КЖ) больных, что ставит ЯК в ряд важных медико-социальных проблем и предусматривает поиск новых направлений в изучении этиопатогенетических механизмов болезни с целью совершенствования лечебно-профилактических мероприятий [2; 3].

Одной из этиопатогенетических теорий развития ЯК является неврогенная теория, согласно которой нарушения работы вегетативной нервной системы (ВНС), а также эмоциональные триггеры играют значительную роль в возникновении ЯК или в провокации рецидива заболевания. Индивидуальная реакция на стресс с аномальным нейрогуморальным ответом может стать механизмом, запускающим болезнь [7]. По данным американских ученых, до 80% пациентов с ЯК во время рецидива страдают от тревоги и 60% – от депрессии. Во время ремиссии процент больных с тревогой составляет 29%, а с депрессией – до 35%. Механизмы, при которых аутоиммунное воспаление в кишечнике способствует развитию тревожно-депрессивных нарушений, остаются неизвестными [8].

Исследование пациентов с ЯК показало, что эндоскопически подтвержденное активное воспаление слизистой оболочки толстой кишки связано с большим психологическим стрессом. Симптомы ЯК ограничивают обычную повседневную деятельность пациента, включая работу и семейную жизнь. Тревога в большей степени оказывает негативное влияние на качество жизни больных ЯК [9].

A. Moradkhani и L.J. Beckman в своем исследовании выявили значительно более низкий уровень качества жизни у лиц, больных ЯК, которые сообщали о выраженном стрессе, большом числе предшествующих госпитализаций и рецидивов, отсутствии поддержки со стороны родственников и низком доходе [10].

Отсутствие достаточного количества исследований, посвященных КЖ и психоэмоциональным нарушениям у больных ЯК, особенно в период активного воспаления, требует изучения [11].

Цель исследования – оценить качество жизни и выраженность психоэмоциональных нарушений (ПЭН) у больных язвенным колитом; изучить взаимосвязи показателей КЖ и ПЭН и их влияние на тяжесть атаки заболевания.

Материал и методы исследования. Обследовано 100 больных ЯК в фазе активного воспаления и с впервые диагностированными формами заболевания. Средний возраст составил 34,35±11,47 года, мужчин было 54, женщин – 46 (54% и 46% соответственно). Средняя продолжительность болезни составила 7 лет. Диагноз ЯК и степень тяжести атаки (ТА) были установлены на основании данных клинических и лабораторно-инструментальных методов обследования, включающих рентгенологическое обследование толстой кишки с контрастированием, ректороманоскопию, колонофиброскопию с биопсией и патологогистологической оценкой с использованием клинических рекомендаций по диагностике и лечению пациентов с ЯК [12]. Определяли индексы клинической и эндоскопической активности (ИКА и ИЭА; Rachmilewits B., 1989). Также оценивали лабораторные показатели системного воспаления: скорость оседания эритроцитов (СОЭ) и уровень С-реактивного белка (СРБ). По степени тяжести атаки больные ЯК распределились следующим образом: легкая атака была диагностирована у 27 человек (27%), средняя – у 34 (34%) и тяжелая у 39 больных (39%).

Группу контроля составили 50 здоровых волонтеров, сопоставимых по полу и возрасту. Для оценки КЖ использовали специальный опросник для пациентов с воспалительными заболеваниями кишечника (ВЗК) – Inflammatory Bowel Disease Questionnaire (IBDQ, Irvine E., 1993). Оценивали кишечные, системные, эмоциональные и социальные проявления. Также использовали госпитальную шкалу тревоги и депрессии (ГШТД, Zigmond A.S. и Snaith R.P., 1983); шкалу для оценки реактивной (РТ) и личностной тревожности (ЛТ) Ч.Д. Спилбергера и Ю.Л. Ханина. Для выявления вегетативных нарушений применяли опросник А.М. Вейна.

Статистический анализ результатов осуществляли с применением программных пакетов Statistica 6.1. Описание количественных данных представляли в виде среднего арифметического (M) и среднего квадратичного отклонения (σ). Для оценки значимости различий независимых групп применяли параметрический t-критерий Стьюдента. Корреляционный анализ проводили при помощи коэффициента ранговой корреляции Спирмена. Различия считались значимыми при р 15 баллов), что свидетельствует о наличии синдрома вегетативной дисфункции (СВД). В контрольной группе у 50 (100%) человек не было выявлено тревожно-депрессивных и вегетативных нарушений при анкетировании по ГШТД и опроснику А.М. Вейна. При оценке уровней ЛТ и РТ по опроснику Ч.Д. Спилбергера и Ю.Л. Ханина были выявлены низкие уровни тревожности у 100% обследованных лиц.

Источник

Няк и психосоматика в чем причины

ФГБОУ ВО «Омский государственный медицинский университет» Минздрава России, Омск, Россия

Омская государственная медицинская академия

ФГБОУ ВО «Омский государственный медицинский университет» Минздрава России, Омск, Россия

Кафедра акушерства и гинекологии факультета последипломного образования Омской государственной медицинской академии

БУЗ Омской области «Областная клиническая больница», Омск, Россия

Психологический стресс — фактор риска развития язвенного колита?

Журнал: Доказательная гастроэнтерология. 2019;8(2): 37-42

Бикбавова Г. Р., Ливзан М. А., Совалкин В. И., Турчанинов Д. В., Ахрамович А. П. Психологический стресс — фактор риска развития язвенного колита?. Доказательная гастроэнтерология. 2019;8(2):37-42.
Bikbavova G R, Livzan M A, Sovalkin V I, Turchaninov D V, Akhramovich A P. Is psychological stress a risk factor for ulcerative colitis? (in Russian only). Russian Journal of Evidence-Based Gastroenterology. 2019;8(2):37-42.
https://doi.org/10.17116/dokgastro2019802137

ФГБОУ ВО «Омский государственный медицинский университет» Минздрава России, Омск, Россия

Цель исследования — оценить значение влияния стресса, эмоционального и психического напряжения, продолжительности сна и времени отхода ко сну на возникновение язвенного колита (ЯК) у населения региона Западной Сибири. Материал и методы. Проведено ретроспективное исследование типа случай—контроль: опрос 81 больного язвенным колитом и 39 здоровых респондентов. Определяли психическую напряженность, уровень стресса у больных язвенным колитом до установления диагноза по сравнению со здоровыми респондентами. Изучение влияния продолжительности сна на возникновение язвенного колита осуществляли посредством анализа ответов на вопросы, уточняющие время отхода ко сну и продолжительность сна до дебюта заболевания. Результаты. Согласно результатам нашего исследования, больные ЯК до появления первых симптомов заболевания испытывали чувство эмоционального и психического напряжения, при этом более 50% из них связывали дебют болезни с перенесенным стрессом. Пациенты с ЯК статистически значимо чаще характеризовали себя до момента появления первых симптомов заболевания как нервных людей, испытывающих большое напряжение во время повседневной деятельности и общения с людьми, совершенно истощенными физически и психически к концу дня по сравнению со здоровыми респондентами. Продолжительность сна и время отхода ко сну больных ЯК на возникновение язвенного колита у населения региона Западной Сибири влияния не оказывали. Выводы. Результаты исследования подтвердили, что стресс играет важную роль в возникновении язвенного колита и, вероятно, является потенциальным триггером заболевания. Продолжительность сна и время отхода ко сну не оказывают влияния на возникновение ЯК.

ФГБОУ ВО «Омский государственный медицинский университет» Минздрава России, Омск, Россия

Омская государственная медицинская академия

ФГБОУ ВО «Омский государственный медицинский университет» Минздрава России, Омск, Россия

Кафедра акушерства и гинекологии факультета последипломного образования Омской государственной медицинской академии

БУЗ Омской области «Областная клиническая больница», Омск, Россия

Основной теорией патогенеза воспалительных заболеваний кишечника в настоящее время считаются нарушение иммунорегуляции и активация иммунного ответа по отношению к антигенам собственной кишечной микрофлоры у генетически предрасположенных лиц под воздействием определенных факторов внешней среды. Тело человека, включая желудочно-кишечный тракт, является хозяином огромного количества микроорганизмов, называемых микробиотой человека [1]. Микробное сообщество варьирует в различных анатомических структурах и формируется под влиянием таких факторов, как уровни pH, оксигенации, влажности и т. д. [2]. Желудочно-кишечный тракт в целом, а главным образом кишечник — это благоприятная среда, богатая питательными веществами для разнообразной микробиоты, которая в свою очередь формирует нормальное функционирование иммунной системы хозяина, метаболизирует ряд питательных веществ, защищает от патогенных микроорганизмов [3], а также модулирует активность центральной нервной системы [4]. Патологические процессы желудочно-кишечного тракта могут инициировать порочный круг, в результате которого меняется микробная композиция кишечника, что приводит к нарушению проницаемости кишечной стенки, прогрессированию воспаления, повышенной реактивности к изменению качественного и количественного микробного состава [5]. Публикуются данные исследований, доказывающие связь изменения состава кишечной микрофлоры с депрессией, метаболическим синдромом, неалкогольной жировой болезнью печени, раком толстой кишки и аутоиммунными заболеваниями [6—9]. Психологический стресс способен модулировать как структуру, так и активность микробиоты кишечника [10]. Предполагается, что триггерами, запускающими каскад аутоиммунного воспаления при воспалительных заболеваниях кишечника, могут быть негативные психологические эмоции. Хотя этиология воспалительных заболеваний кишечника неизвестна, появляются доказательства того, что хронический психологический стресс может влиять на активность язвенного колита (ЯК) и болезни Крона [11].

В результатах исследования, выполненного J. Galley и соавт. [12], продемонстрировано, что воздействие социального стрессорного фактора в течение 2 ч изменяет структуру микробиоты слизистой оболочки слепой кишки зрелых мышей. Семидневное воздействие стресса уменьшает видовое разнообразие микроорганизмов и повышает восприимчивость к колонизации патогенными бактериями в кишечнике у мышей [13]. Показано, что шестидневное повторное воздействие стрессорного фактора вызывает изменения состава бактерий, причем некоторые из них в значительной степени коррелируют с изменениями циркулирующих провоспалительных цитокинов в микробиоте кишечника мышей [14]. В других исследованиях [15, 16] высказано предположение, что стресс может инициировать или вызывать новую атаку воспалительных заболеваний кишечника и даже является потенциальным триггером Я.К. Показано, что стресс запускает рецидивы ЯК у животных, вероятно, посредством уменьшения выработки муцина и лизоцима, повышения проницаемости кишечной стенки, что влечет за собой изменение состава микробиоты кишечника [17, 18].

Важным аспектом сохранения психологического и физического здоровья является сон как один из ведущих психофизиологических механизмов регуляции [19]. Многими исследованиями показано, что оптимальное время отхода ко сну — 22—23 ч, а продолжительность сна — 7—9 ч. Сокращение продолжительности сна, по мнению ряда исследователей [15], также связано с повышенным риском развития Я.К. Снижение выработки мелатонина приводит к нарушению суточного режима организма. В этом же исследовании показана взаимосвязь сна и психического состояния: стрессы, тревоги ухудшают качество сна, недостаточная длительность ночного сна негативно сказывается на психическом и физиологическом самочувствии.

Цель исследования — оценить значение влияния стресса, эмоционального и психического напряжения, продолжительности сна и времени отхода ко сну на возникновение ЯК у населения региона Западной Сибири.

Материал и методы

С 2016 по 2018 г. проведено ретроспективное исследование типа случай—контроль. Исходные данные собраны в формате активного анкетирования (интервью). В исследование включены больные с острым и хроническим течением ЯК, госпитализированные в гастроэнтерологическое отделение БУЗ Омской области «Областная клиническая больница» за указанный период. Диагноз Я.К. устанавливали на основании клинических проявлений, характерных эндоскопических и гистологических изменений толстой кишки, согласно клиническим рекомендациям Российской гастроэнтерологической ассоциации и ассоциации колопроктологов России по диагностике и лечению ЯК [20]. Сравнение проводили с контрольной группой, состоявшей из здоровых добровольцев, сопоставимых по возрасту (U=13,38; p=0,1760) и по полу (2I=2,72; p>0,05) с группой больных Я.К. Все респонденты дали добровольное информированное согласие и включены в исследование.

Основную группу составил 81 пациент (42 мужчины и 39 женщин) с диагнозом ЯК в возрасте от 18 до 79 лет. Медиана возраста больных на момент проведения опроса — 48 (32—60) лет. Медиана возраста на момент дебюта ЯК у всех пациентов — 40 (28—54) лет, у мужчин — 40,5 года, у женщин — 32 года. Медиана времени с момента появления первых симптомов ЯК до установления диагноза — 6 (1—12) мес.

Контрольную группу составили 39 здоровых респондентов (14 мужчин и 25 женщин) в возрасте от 22 лет до 81 года. Медиана возраста респондентов — 46 лет (26,0—52,0 года). Из них у мужчин — 36,0±7,7%, у женщин — 64,0±7,7%.

Анкета сформирована на основании методических рекомендаций Омской государственной медицинской академии «Организация и методика проведения социологических исследований здоровья сельского населения для информационного обеспечения системы социально-гигиенического мониторинга» [21], опросника для определения уровня стресса [22]. В ходе интервью мы задавали следующие вопросы:

1) Испытывали ли Вы чувство напряженности, стресса или сильной подавленности до появления первых симптомов заболевания? Респондентам предлагалось выбрать один из вариантов ответа: не испытывал; в какой-то степени — да, но не более, чем другие; да, больше, чем обычно (больше, чем другие); да, у меня почти невыносимая жизнь; не знаю.

2) Насколько Вы согласны с каждым из перечисленных утверждений? Респондентам предлагалось выбрать один из вариантов ответа (см. таблицу). Опросник для определения уровня стресса [22] Примечание. сумму ответов делили на 7: 1—1,99 балла — высокий уровень стресса; 2—2,99 балла — средний уровень стресса; 3 балла и более — низкий уровень стресса.

Изучение влияния продолжительности сна на возникновение ЯК осуществляли посредством анализа ответов на вопросы, уточняющие время отхода ко сну и продолжительность сна до дебюта заболевания.

Для систематизации и описания полученных данных применяли методы описательной статистики. Для описания групп по количественным признакам использовали медиану и интерквартильный размах. Частота качественных признаков приведена в процентах с учетом стандартной ошибки показателя. Для сравнения групп по качественным признакам использовали вычисление 2I-статистики (информационной статистики Кульбака), рассматриваемой как вариант непараметрического дисперсионного анализа. Статистически значимыми считали результаты при p Оценка состояния психической напряженности у больных язвенным колитом и здоровых респондентов по данным опроса.

Перед появлением симптомов больные ЯК чаще испытывали чувство напряженности, стресса или сильной подавленности по сравнению с участниками контрольной группы, данная разница была статистически значима (2I-статистика — 24,41; p

Источник

Роль психосоматических факторов в формировании заболеваний органов пищеварения

Психосоматические расстройства в гастроэнтерологической практике встречаются достаточно часто. Висцеральная боль и моторно-эвакуаторные нарушения желудочно-кишечного тракта являются общим признаком функциональных желудочно-кишечных расстройств, которые им

Psychosomatic disorders are quite common in gastroenterological practice. Visceral pain and motor-evacuatory gastrointestinal disorders are general sign of functional gastrointestinal disorders which have multifactor nature. Prescription of versatile treatment should include psychotropic preparations and groups of somatic neuroleptics and antidepressants.

Тайна взаи­моотношений psyche и soma – это неисчерпа­емый источник научного поиска, в котором ин­тегрируются знания и усилия специалистов раз­личного профиля для решения конкретных ме­дико-социальных задач [1].

Проблема соотношения «психического» и «соматического» с давних пор является одной из ключевых в медицинской науке. Функционирование системы органов желудочно-кишечного тракта тесно связано с психическим состоянием человека. Общая патология человека представлена в абстрактном виде двумя видами заболеваний, расположенных в виде континуума между полюсами психических и соматических расстройств. Между этими двумя полюсами лежит клинически полиморфная группа психосоматических расстройств, которая, по сути, отражает реальную патологию. Современные исследователи чаще всего среди психосоматических расстройств выделяют психосоматические реакции и психосоматические заболевания [2].

Выдающийся американский психотерапевт и психоаналитик венгерского происхождения, ставший одним из отцов-основателей психосоматического направления, F. Alexander вывел группу психосоматических заболеваний, которую ныне считают классической [3]. F. Alexander с 30-х годов трудился в университете Чикаго, так что за этой группой впоследствии закрепилось название «чикагской семерки», или «святой семерки» — Holy Seven. Прошло уже без малого столетие, а чикагская семерка по-прежнему живет в лексиконе врачей и психоаналитиков. По версии F. Alexander в нее вошли:

1) язва желудка и двенадцатиперстной кишки;

4) бронхиальная астма;

5) артериальная гипертензия;

6) гиперфункция щитовидной железы;

7) ревматоидный артрит.

С тех времен многое изменилось, также изменился и дополнился список психосоматических заболеваний. На сегодняшний день он дополнен и значительно расширен: панические расстройства и расстройства сна, онкологические заболевания, инфаркт миокарда, синдром раздраженного кишечника, сексуальные расстройства, ожирение, нервная анорексия, булимия — эти и многие другие расстройства также имеют основания считаться психосоматическими.

Академик А. Б. Смулевич (один из ведущих ученых и клиницистов с мировым именем в области психиатрии и психосоматики) дает следующее определение психосоматических расстройств: «Психосоматические расстройства — группа болезненных состояний, возникающих на основе взаимодействия психических и соматических факторов и проявляющихся соматизацией психических нарушений, психическими расстройствами, отражающими реакцию на соматическое заболевание, или развитием соматической патологии под влиянием психогенных факторов» [4].

Различают три типа этиологических факторов психосоматических расстройств:

К психосоматическим расстройствам относятся:

Психосоматические расстройства являются причиной жалоб у 36–71% больных, которые обращаются к врачам в связи с нарушениями со стороны органов пищеварения. Однако медицинская помощь этому контингенту больных в данное время часто оказывается в недостаточном объеме. Психосоматические состояния, встречающиеся в гастроэнтерологической клинике, являются актуальной проблемой современности. При заболеваниях органов пищеварения вторичные психопатологические проявления отсутствуют лишь у 10,3% больных. Отдельные, фрагментарные астенические нарушения отмечаются у 22,1% больных, а у 67,3% — более сложные психопатологические состояния [5].

Согласно МКБ-10 к соматоформным расстройствам отнесены следующие подгруппы:

Гастроэнтерология ближе всех терапевтических дисциплин прилежит к психиатрии, поскольку пищеварительный тракт — уязвимая зона для возникновения различных психосоматических заболеваний. Считается, что тип людей с особой гастроинтестинальной лабильностью, у которых не только тягостное переживание, но и любые (положительные или отрицательные) эмоции накладывают заметный отпечаток на функции пищеварительной системы, является довольно распространенным.

Органные неврозы в гастроэнтерологии — функциональные расстройства органов пищеварения в сочетании с пограничной психической патологией:

В декабре 2014 г. на согласительной конференции в г. Риме новые критерии были приняты в целом, а осенью 2015 г. – впервые опубликованы. Официальная презентация IV Римских критериев cостоялась 22 мая 2016 г. на соответствующем симпозиуме в рамках 52-й Американской гастроэнтерологической недели (г. Сан-Диего, США). Полностью все материалы Римских критериев IV опубликованы в большом двухтомном руководстве, а основные статьи — в специализированном выпуске журнала Gastroenterology (Vol. 150, № 6, May 2016) [7]. Эксперты Римского IV консенсуса внесли изменения, для которых послужили результаты множественных исследований, проводившихся на протяжении десяти лет. Естественно, ввиду масштабности поправок, большого количества нюансов, ударение поставили на наиболее значительных правках:

Один из разделов, представленных в IV Римских критериях, называется «Биопсихосоциальная модель функциональных пищеварительных расстройств». В нем показано, что на развитие функционального расстройства оказывают влияние генетические факторы и окружающая среда, психоневрологические нарушения и изменения физиологии желудочно-кишечного тракта (ЖКТ) (рис.) [8].

Наследственные факторы могут оказывать влияние несколькими путями. Генетически детерминированный низкий уровень интерлейкина-10 (ИЛ-10) у некоторых больных синдромом раздраженного кишечника (СРК) оказывает влияние на сенситивность слизистой оболочки желудка и кишечника. Генетический полиморфизм ферментов обратного захвата серотонина (5-НТ — 5-гидрокситриптамина) может изменять его уровень или влиять на эффект лекарственных препаратов, блокирующих 5-НТ. Генетический полиморфизм также касается специфического протеина, который воздействует на центральную нервную систему (ЦНС) и местную нервную регуляцию на уровне кишки и α₂-адренорецепторы, которые влияют на моторику. В настоящее время изучаются механизмы наследственного влияния ЦНС на функциональные желудочно-кишечные расстройства (ФЖКР) [9].

Психосоциальные факторы не являются критериями диагностики ФЖКР, однако они воздействуют на ось «мозг–кишка», определяют поведение больного и, в конечном итоге, клинические особенности. Существуют четыре основных направления воздействия психосоциальных факторов:

Нарушения моторики не в состоянии объяснить возникновение ряда симптомов ФЖКР: функциональная боль в грудной клетке, вероятно связанная с пищеводом, синдром эпигастральной боли, синдром раздраженного кишечника, синдром функциональной абдоминальной боли (СФАБ).

Висцеральная гиперсенситивность (повышенная чувствительность) позволяет объяснить такие проявления ФЖКР. Такие больные имеют низкий болевой порог чувствительности (висцеральная гипералгезия), что доказано при использовании баллонного растяжения кишки, или имеют повышенную чувствительность (аллодиния). Висцеральная гиперсенситивность может постепенно нарастать у пациентов с ФЖКР и в таком случае называется сенситизацией, или повышенной болевой чувствительностью к повторяющимся стимулам. При этом повторное надувание баллона в кишке вызывает прогрессирующее усиление болей. Гиперсенситивность и сенситизация могут быть результатом повреждения рецепторов чувствительности слизистой оболочки кишки и мышечно-кишечного сплетения в результате воспаления. Другая возможная причина — дегрануляция мастоцитов, тесно связанных с кишечными нервами, или повышение серотониновой активности, которая может быть следствием воздействия бактериальной флоры или патологической инфекции. Возможно повышение возбудимости в результате центральной сенситизации. В результате механизм центральной тормозящей регуляции висцеральных афферентных импульсов, который в нормальных условиях уменьшает болевые ощущения, может нарушаться.

Иммунная дизрегуляция, воспаление и нарушение барьерной функции могут способствовать возникновению симптомов, однако только в последние годы было показано, что у половины пациентов с СРК повышена активность воспалительных клеток СО и провоспалительных цитокинов. В связи с исследованиями постинфекционных СРК и функциональной диспепсии (ФД) возрос интерес к проницаемости кишечной мембраны в местах плотных соединений, к кишечной флоре и нарушению иммунной функции. Это согласуется с данными о том, что треть пациентов с СРК или диспепсией связывают начало заболевания с острой кишечной инфекцией.

Роль нарушения бактериальной флоры кишечника в возникновении ФЖКР требует дополнительного изучения. Имеются данные, что в ответ на введение Bifidobacter infantis исходное отношение ИЛ-10/ИЛ-12, характерное для наличия воспалительного ответа и встречающееся при СРК, нормализуется. Эти данные подтверждаются умеренным позитивным эффектом пробиотиков и антибиотиков на симптомы при СРК. ФЖКР зависят от пищи, диеты, которые в свою очередь влияют на внутрикишечную микрофлору.

Существуют двунаправленные взаимодействия оси «мозг–кишка». Внешние воздействия (вид, запах), как и внутренние восприятия (эмоции, мысли) через ЦНС и другие отделы головного мозга влияют на желудочно-кишечную чувствительность, моторику, секрецию и воспаление. В свою очередь висцеротопические воздействия воспринимаются головным мозгом и оказывают действие на ощущение боли, настроение и поведение человека. Позитронно-эмиссионная томография, функциональная магнитно-резонансная томография и другие методики изучения мозга установили связь растяжения кишки с активностью определенных отделов головного мозга, причем результаты у пациентов с СРК отличались от таковых в контрольной группе здоровых людей. В настоящее время лечение пациентов с ФЖКР нередко основано на влиянии на одинаковые энтеральные и центральные мозговые рецепторы. Воздействующие вещества включают 5-HT и его производные, энкефалины, опиоидные агонисты, субстанцию Р, кальцитонин ген-зависимый полипептид, холецистокинин, антагонисты кортикотропин-рилизинг-гормона.

Пути к лечению, предложенные IV Римскими критериями. Двенадцать шагов к достижению контакта с пациентом:

Лечение заболевания рекомендуется проводить с учетом степени его тяжести. Больные с легкой симптоматикой могут не обращаться за врачебной помощью или обращаются к семейному (участковому) врачу. Таких пациентов около 40%. Клиническая картина у них в основном включает проявления желудочно-кишечной дисфункции (рвота, диарея, запор и т. п.), минимальную или незначительную боль, нет коморбидной патологии, нет психических расстройств. Качество жизни страдает незначительно. Больные ведут обычный образ жизни. Лечение следует проводить по следующим направлениям.

Образование. Пациенту следует объяснить, что ФЖКР является заболеванием, чрезмерно реагирующим на всевозможные изменения пищи, гормональный профиль, лекарства и стрессовые воздействия. Боль возникает вследствие спазма или растяжения кишки, которая является излишне чувствительной. Нарушение моторной функции кишки приводит не только к боли, но и к ряду других симптомов: тошнота, рвота, диарея. Врач должен подчеркнуть, что как физиологические, так и психологические факторы способствуют возникновению беспокоящих пациента симптомов.

Подбадривание. Врач должен устранить озабоченность и беспокойство пациента и вселить уверенность в результате лечения и благоприятном прогнозе заболевания. Следует учитывать, что, если врач это делает поспешно, после поверхностного опроса и осмотра, без получения результатов различных исследований, пациент может не принять рекомендации.

Диета и лекарства. Пищу, которая вызывает боли и неприятные ощущения (например, сладости, кофе, жирная пища, алкоголь), а также лекарства с аналогичным эффектом следует «вычислить» и по возможности устранить. При СРК рекомендуется диета FODMAP с ограничением продуктов, вызывающих брожение (олиго-, ди-, моносахариды и полиолы). Нередко достаточно соблюдать диетические рекомендации.

При умеренной симптоматике только небольшая часть пациентов обращается за первичной врачебной или специализированной гастроэнтерологической помощью с умеренной симптоматикой, приводящей к периодическому снижению социальной активности. В итоге такие пациенты составляют 30–35% от общего количества больных с ФЖКР. Пациенты могут отмечать тесную связь возникновения симптомов с диетическими погрешностями, путешествиями или перенапряжением. Умеренная абдоминальная боль и психологический дистресс в этой группе пациентов более выражены, чем в группе с легкой симптоматикой. Больные с умеренной симптоматикой имеют коморбидные соматические, неврологические или психиатрические проблемы и обращаются за помощью к различным специалистам. Этим пациентами рекомендуется следующая тактика ведения.

Мониторинг симптомов. Пациент должен в течение 1–2 недель вести дневник, в который следует записывать время и выраженность симптомов, а также возможные провоцирующие факторы. Дневник может помочь их выявить. Врач может проанализировать дневник и выявить диетические и психосоциальные факторы, которые провоцируют усиление симптоматики. Такое ведение дневника вовлекает пациента в процесс лечения и при улучшении способствует повышению уверенности в успешном контроле над заболеванием.

Симптоматическая фармакотерапия. Лечить следует симптомы, которые приводят к дистрессу или нарушают повседневную работу. Выбор препарата определяется основными симптомами. В целом лекарственные препараты должны рассматриваться как дополнение к диете и образу жизни, а назначение их следует осуществлять при обострении заболевания.

Психотерапия. Психотерапию следует осуществлять пациентам с умеренными или тяжелыми желудочно-кишечными проявлениями заболевания и при болях. Психотерапия наиболее эффективна при связи усиления симптоматики при воздействии стрессовых факторов. Психотерапия включает следующие варианты: когнитивно-бихевиоральную терапию, релаксацию, гипноз и комбинированные методики. Психотерапия позволяет уменьшить уровень тревоги, поддержать здоровый образ жизни, повышает ответственность и контроль пациента за лечением, а также повышает толерантность к боли.

Только небольшая часть пациентов с ФЖКР имеет тяжелую или резистентную к лечению симптоматику. Такие пациенты обычно имеют психосоциальные нарушения, в том числе страх, личностные расстройства, в результате чего нарушается их работоспособность. Не менее 10% таких больных не способны работать, как до начала заболевания. Иногда этому предшествует потеря близких или акты насилия, плохая социальная или психологическая адаптация, сильные эмоциональные потрясения. Эти пациенты часто обращаются к гастроэнтерологу и хотят получить «излечение» своих многочисленных расстройств. Они могут отвергать роль психосоциальных факторов в своем заболевании и часто резистентны к психотерапии или фармакотерапии, направленной на устранение желудочно-кишечных симптомов, или имеют стойкий протест против лечения. Выработка тактики лечения.

Такие пациенты нуждаются в длительном наблюдении врача (гастроэнтеролога или терапевта, врача общей практики) для осуществления периодических коротких визитов. В целом врач должен: 1) осуществить диагностические исследования и основанные на объективных данных лечебные мероприятия до того, как пациент начнет их требовать; 2) установить реалистическую цель лечения, например, улучшение качества жизни, а не полное устранение болей или излечение; 3) разделить ответственность за результат лечения с пациентом, вовлекая его в этот процесс; 4) сместить центр тяжести цели лечения от излечения к существованию с хроническим заболеванием.

Направление в центр по лечению боли. В таком центре специалисты различных специальностей осуществляют реабилитацию наиболее тяжелых пациентов.

Лечение антидепрессантами. Трицикли­ческие антидепрессанты (ТЦА), например, дезипрамин и амитриптилин, и более новые ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина (СИОЗСиН) имеют значение в контролировании боли через центральную анальгезию, а также уменьшение ассоциированных депрессивных симптомов. Селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС) могут играть вспомогательную роль, так как они менее эффективны для лечения боли, но могут уменьшить ассоциированные тревогу и депрессию. Антидепрессанты должны назначаться пациентам с хронической болью и сниженной работоспособностью, сопутствующими симптомами большой, соматоформной или маскированной депрессий, симптомами тревоги или панических атак. Даже без депрессивных симптомов эти препараты могут помочь, если боль доминирует или является основной проблемой. Плохой клинический эффект может быть следствием недостаточной или неверно подобранной дозы с учетом лечебного и побочного эффектов. Длительность лечения должна составлять по меньшей мере 3–4 недели. При получении эффекта лечение продолжается до года, а затем доза постепенно уменьшается [10].

В настоящее время в арсенале врача насчитывается более чем 500 психотропных препаратов. Для успешной терапии психосоматических расстройств лекарственное средство должно отвечать следующим требованиям:

ТЦА вызывают возбуждение центральных и периферических адренорецепторов. Селективные ингибиторы обратного захвата норадреналина (миансерин) оказывают избирательное воздействие на один из подтипов норадренергических рецепторов — альфа-2-адренорецепторы. Ингибиторы моноаминоксидазы блокируют моноаминоксидазу, вызывающую окислительное дезаминирование и инактивацию моноаминов (норадреналина, дофамина, серотонина), с их накоплением в структурах головного мозга. СИОЗС замедляют обратное проникновение серотонина из синаптической щели внутрь пресинаптического нейрона. В отличие от них селективные стимуляторы обратного захвата серотонина облегчают захват серотонина. К антидепрессантам двойного действия, оказывающим необходимый эффект за счет потенцирования синаптической передачи в обеих нейротрансмиттерных системах, относят селективные ингибиторы обратного захвата норадреналина и серотонина и нор­адренергические селективные серотонинергические антидепрессанты. Общими показаниями к применению антидепрессантов являются депрессивные расстройства (дистимия; психогенные, симптоматические, органические и соматогенные депрессии; депрессии, связанные с употреблением психоактивных веществ; депрессии, связанные с репродуктивным циклом женщин), тревожно-депрессивные расстройства, тревожно-фобические расстройства (паническое расстройство, социальные фобии). Кроме того, в этот перечень входят также обсессивно-компульсивные расстройства, соматоформные и психосоматические расстройства, нарушения пищевого поведения (нервная анорексия и нервная булимия).

Основными показаниями к назначению антидепрессантов в гастроэнтерологии являются функциональные расстройства ЖКТ, хронические диффузные заболевания печени, упорный болевой синдром при хроническом панкреатите, ожирение, нарушения пищевого поведения. Два последних обзора еще раз продемонстрировали эффективность психотропных препаратов при функциональных заболеваниях ЖКТ.

A. C. Ford и соавт. сделали систематический обзор и метаанализ, которые показали, что, психотропные препараты более эффективны, чем плацебо, для лечения ФД. Тем не менее этот благоприятный эффект был ограничен антипсихотическими лекарственными средствами, такими как сульпирид и левосульпирид, а также ТЦА, такими как амитриптилин и имипрамин. Этот обзор предполагает поощрять гастроэнтерологов к надлежащему использованию этих средств и стимулировать дальнейшие рандомизированные клинические исследования в этой области [12].

Таким образом, психосоматические расстройства в гастроэнтерологической практике встречаются достаточно часто. Они сопровождаются болевыми и двигательными ощущениями. Висцеральная боль и моторно-эвакуаторные нарушения ЖКТ являются общим признаком функциональных желудочно-кишечных расстройств, которые имеют многофакторную этиологию. Многие пациенты с этими заболеваниями имеют коморбидные поведенческие расстройства, такие как тревога или депрессия, а ФЖКР описываются как расстройство оси «ЖКТ–мозг». Стресс участвует в развитии и обострении висцеральных болевых расстройств. Хронический стресс может изменить центральную схему боли, а также моторику и проницаемость в желудочно-кишечном тракте. Совсем недавно доказана роль микрофлоры кишечника в двунаправленной связи вдоль оси «кишка–мозг» и последующих изменениях в поведении пациентов. Стресс и кишечная микрофлора могут взаимодействовать через дополняющие или противоположные факторы, влиять на висцеральные ноцицептивные отношения. Назначение разнонаправленного лечения при ФЖКР должно включать психотропные препараты и соматические нейролептики и антидепрессанты. Самую серьезную доказательную базу среди этих препаратов имеет амитриптилин.

Литература

* ФГБОУ ВО КемГМУ МЗ РФ, Кемерово
** ГКУЗ КО Кемеровская ОКПБ, Кемерово

Источник