О чем поет соловей интересный ответ
О чем поет соловей интересный ответ
Лесной соловей в сказке Андерсена – одна из достопримечательностей Китая. О нем рассказывают друг другу путешественники, о нем пишут в путеводителях ‒ и лишь высокопоставленные обитатели императорского дворца ничего не знают о лесной знаменитости.
Моим слушателям шесть лет и больше; они болтают ножками и слушают сосредоточенно, тихо. Но охотно помогают мне озвучить происходящее, когда в поисках примечательной птицы министры идут сначала мимо мычащих коров, потом по болоту мимо квакающих лягушек ‒ и каждый раз думают, что слышат нежное пение соловья. Конечно, после своего мычания и квакания дети смеются.
Накануне я специально нашла в интернете звукозапись соловьиного пения, но в нужный момент она, как назло, на моем смартфоне не включается… Но большинство ребят уже слышали соловьев – даже во время недавнего мартовского потепления они уже пели под окнами.
Эта часть истории комична, в первую очередь, за счет нелепого поведения заносчивых и глупых министров и придворных. Но император совсем не такой, как его сановники. Пение птицы трогает его и вызывает слезы – соловей называет их высшей наградой. Начинается короткий период признания для соловья, который теперь становится жителем столицы. Все им восхищаются, но он может гулять только дважды в день и один раз – ночью, в сопровождении слуг, которые держат его за двенадцать шелковых ленточек, привязанных к ножке.
Слава длится недолго. Японский император присылает своему китайскому собрату искусственного соловья. Тот гораздо наряднее настоящего, но их дуэт не сложился («Он ведь живой!» – убежденно, хоть и бессвязно, объясняют дети). Весь в драгоценных камнях, искусственный певец умеет повторять только одну и ту же песенку, в то время как живой серенький соловей каждый раз придумывает что-то новое. И пока придворные наслаждаются японским подарком, оказывается, что их земляк улетел. Дети одобряют: «Конечно, что же это за жизнь – в клетке! Он улетел в лес, на волю! Привязанным ведь быть невозможно!»
‒ Помнишь ли ты это? – слышалось с одной стороны.
‒ А это помнишь? – доносилось с другой. И они рассказывали ему такое, что холодный пот выступал у императора на лбу.
‒ Я забыл об этом, – бормотал он. – А этого никогда и не знал.
Ему стало так тяжело, так страшно, что он закричал:
‒ Музыку сюда, музыку! Бейте в большой китайский барабан! Я не хочу видеть и слышать их!»
Но никто из придворных не приходит на помощь, некому даже завести музыкальную игрушку с золотой императорской туфлей на шее. В этот момент прилетает живой соловей, которого после побега объявляли изгнанным из Китая (увы, мой смартфон по-прежнему не поддается). Он поет о том, как хорошо на кладбище, – для того, чтобы Смерти захотелось туда вернуться, оставив больного выздоравливать. Так и происходит. Император чувствует себя гораздо лучше, он хочет одарить своего избавителя. Но соловей отказывается от награды – ведь он уже видел слезы восторга в глазах императора – и просит лишь разрешения изредка тайком рассказывать властителю, что происходит за пределами его дворца.
О чем же эта сказка? «О добре и зле! О том, что если слушаешь искусственного соловья, забываешь то, что же ты делал! О том, что живое лучше! Что надо природу слушать! О справедливости! О неблагодарности!» – слушатели тянут руки, наперебой выкрикивают свои версии, у каждого история отозвалось чем-то своим – в этом и состоит волшебство чтения…
Мы идем играть, дети начинают дурачиться, бегать. И только когда уже пора расходиться, мне, наконец, удается победить смартфон. На всю библиотеку раздаются соловьиные трели, разбушевавшаяся ребятня собирается вокруг них и затихает.
Сезон библиотечных встреч на этом заканчивается. Хотя за окном очередное апрельское похолодание, мы знаем, что скоро лето: живое пение птиц и магия чтения.
Трели соловья, о чем звучат весной?
Соловьи — превосходные певцы, их весенние трели вряд ли могут оставить кого-либо равнодушным.
Поет соловей всю ночь от вечерней до утренней зари, а в первые 2 недели после начала пения и в светлое время суток, умолкая ненадолго только в середине дня. Пение обыкновенного соловья очень характерное, богатое свистовыми, щелкающими и рокочущими звуками. С удивительной прелестью нежные звуки песни сменяются громкими, радостные — печальными.
Строфа песни плавно замирает, но неожиданно за небольшой паузой следует новая — отрывистая и громкая. А неторопливый темп ее лишь подчеркивает неповторимую красоту соловьиной песни. И слыша пение соловья, всегда приходится изумляться разнообразию, полноте и силе звуков, и кажется чудом, что такая маленькая и невзрачная птичка так прекрасно поет.
На холме, сквозь зеленой рощи,
При блеске светлого ручья,
Под кровом тихой майской нощи
Вдали я слышу соловья.
По ветрам легким, благовонным
То свист его, то звон летит,
То, шумом заглушаем водным,
Вздыханьем сладостным томит.
Певец весенних дней пернатый,
Любви, свободы и утех!
Твой глас отрывный, перекаты
От грома к нежности, от нег
Ко плескам, трескам и перунам,
Средь поздних, ранних красных зарь,
Раздавшись неба по лазурям,
В безмолвие приводят тварь.
Молчит пустыня, изумленна,
И ловит гром твой жадный слух,
На крыльях эха раздробленна
Пленяет песнь твоя всех дух.
Тобой цветущий дол смеется,
Дремучий лес пускает гул;
Река бегущая чуть льется,
Стоящий холм чело нагнул.
И, свесясь со скалы кремнистой,
Густокудрява мрачна ель
Напев твой яркий, голосистой
И рассыпную звонку трель,
Как очарованна, внимает.
Не смеет двигнуться луна
И свет свой слабо ниспускает;
Восторга мысль моя полна!
Какая громкость, живость, ясность
В созвучном пении твоем,
Стремительность, приятность, краткость
Между колен и перемен!
Ты щелкаешь, крутишь, поводишь,
Журчишь и стонешь в голосах;
В забвенье души ты приводишь
И отзываешься в сердцах.
О! если бы одну природу
С тобою взял я в образец,
Воспел богов, любовь, свободу,
Какой бы славный был певец!
В моих бы песнях жар и сила
И чувства были вместо слов;
Картину, мысль и жизнь явила
Гармония моих стихов.
Я так давно не слышал песни соловьиной
В часу вечернем, на закате дня.
Когда в округе пахло спелою малиной
И дивный свист собой пленил меня.
Я так давно не слушал голос с переливом,
Но память звуки бережно хранит.
И помня их, слагаю стих с твоим мотивом.
Пускай он нежно душу бередит.
Я так давно хотел бы свистом насладиться,
Чтоб песней вновь захватывало дух.
В тиши твоим звучаньем сказочным упиться,
И вместе с ним блаженствовал бы слух.
Я так давно тоскую вместе с соловьями.
Под свист далекий песню напишу.
Где рифмы строк слегка играются словами
Под трели те, что в памяти ношу.
Благодарю за такую красоту, Валентина!
Так восхитительно описано пение соловья!
О чем поет курский соловей?
Соловей давно стал символом курского края. В чем особенность его трелей, почему певчими птицами вдруг заинтересовались лингвисты и специалисты в области информатики, «ДДД» рассказали московские орнитологи. Уже второй раз они приезжают в Центрально-Черноземный биосферный заповедник им. проф. В. В. Алехина под Курском, чтобы изучать наших певцов.
Трели похожи на речь человека
Мало кто знает, что соловьев в мире около 20 видов. Индийский, белогорлый, красношейка и даже синий – всех не перечислишь. Но самый знаменитый среди них, не отличающийся ни ярким оперением, ни звучным именем – соловей обыкновенный, он же восточный. Именно он выводит те умопомрачительные трели, ради которых в XIX веке ценители были готовы отдать половину состояния. Эту загадку и сегодня не могут разрешить ученые.
Песня восточного соловья приятна на слух, потому что содержит целый ряд низкочастотных элементов, соответствующих примерным характеристикам нашей речи, – поясняет доктор биологических наук, профессор кафедры зоологии позвоночных животных биофака МГУ Владимир Иваницкий. – Это удивительно, поскольку в природе существует закономерность: чем меньше живое существо, тем труднее ему издавать звуки низкой частоты. Маленькая птичка просто физически не сможет петь басом. А соловей данное противоречие как-то преодолевает.
Еще один феномен связан с тем, что низкочастотные колебания слабо затухают в воздухе. Поэтому если, например, птичку-зорянку можно услышать лишь на расстоянии нескольких десятков метров, соловьиная трель на открытой местности в безветренную погоду разносится на полтора километра.
Научно доказанный факт – соловьи, обитающие в различных регионах, поют по-разному. То есть курской птичке трели столичного собрата покажутся иностранной тарабарщиной. Ученые Владимир Иваницкий и Ирина Марова изучают особенности этих «диалектов» уже на протяжении нескольких лет. Сотрудники биологического факультета МГУ пытаются выяснить, чем обусловлены отличия и как привычная песня меняется со временем.
Со своим проектом по изучению географической изменчивости песен птиц ученые объехали пол-России, работали на Украине, ведут совместный проект с чешскими коллегами. В Курскую область орнитологи возвращаются во второй раз – уж очень интересен оказался наш материал для изучения.
– Справедливо ли утверждение, что курские соловьи – лучшие певцы?
– Смотря что брать в качестве критерия. «Репертуар» разнообразнее у московской популяции, – отмечает Ирина Михайловна. – В их песнях больше различных элементов, тех, что называют «коленами». Но куряне совершенно обоснованно гордятся своим соловьем. Музыкальность курского соловья зависит не от количества колен, а от тех особых типов песен, которые он использует. Это удивительно мелодичные трели, очень нежные, которые звучат как «пи-ку». Мы не встречали их больше нигде. Именно такие благозвучные, приятные для человеческого уха элементы придают особенную музыкальность песне.
Концерт вокруг мангала
Птичье соло фиксирует специальное оборудование. Самое важное – особый чувствительный микрофон, способный ловить звук в узком луче. Он позволяет записать песню без искажений, отсекая посторонние шумы. Компьютерные программы помогают визуализировать фонограмму, работать с картинкой проще и нагляднее.
Ученые стараются подойти к птице как можно ближе. Рассказывают: когда соловей поет, он так увлекается, что буквально не замечает ничего вокруг, подпуская людей на расстояние 5–10 метров.
– Чтобы не спугнуть певца, надо двигаться очень тихо. Один наш аспирант подползает почти вплотную к птицам. Наверное, со стороны парень, ползающий ночью по лесу, смотрится весьма странно. К счастью, зрителей обычно не бывает, – улыбается Ирина Михайловна.
У соловьев свое расписание. Первые концерты начинаются около пяти вечера и продолжаются до девяти. Потом – антракт, который длится около трех часов. В час ночи начинается второй акт, самый яркий. До трех утра птицы поют наиболее интенсивно. Самые выносливые продолжают выступление до позднего утра, замолкая только ближе к полудню.
– Ночью записывать лучше всего, – признаются ученые. – Из-за темноты птица не может летать и сидит на одном месте.
– Не страшно по ночам в лесу?
– В лесу бояться некого. А вот в городских парках по ночам не рискуем работать.
Подбираясь к соловью, приходится внимательно смотреть под ноги. Певчие птицы строят гнезда прямо на земле, предпочитая густые заросли крапивы.
– В Москве сейчас идет активная расчистка парков. Оставляют только зеленые газоны и высокие деревья. Но такое «окультуривание» пагубно сказывается на численности соловьев. Им нужны густой кустарник и травянистые заросли. Если куряне захотят позаботиться о своих певцах, пусть посадят больше сирени и черемухи, – советуют орнитологи.
Соловей – птичка неприхотливая, легко мирится с присутствием человека, а часто и намеренно селится поближе к нему. Из такого соседства пернатый певец, питающийся насекомыми, извлекает и практическую пользу. Среди густой травы еще попробуй найди такой обед, а на тропинке или вытоптанном участке земли он как на ладони.
– В столичных парках выделяют специальные участки, где ставят мангалы – и все желающие могут жарить шашлыки, – рассказывает Владимир Викторович. – Мы подметили: как раз возле таких мест очень часто и поют соловьи.
Врожденная матрица и информационные системы
– Что особенного в пении птиц?
– Мы живем в век информации. Огромное внимание уделяется тому, в каком виде информация существует в природе: как она упаковывается, передается и консервируется. Система общения певчих птиц – образец информационных систем чрезвычайной сложности, – поясняет Иваницкий. – Изучение их построения и принципов функционирования может подарить перспективные идеи для практических разработок.
В последнее время гуманитарная наука проявляет к этой теме острейший интерес, – продолжает его коллега. – Песня птиц уникальна. Она имеет двойственную природу: птицы подвержены обучению, но основы – врожденные. Птенец рождается с некой программой, матрицей, контролирующей выбор моделей для обучения. Это своеобразный фильтр, отбирающий определенные звуки. Такой способностью среди всех живых существ обладают только певчие птицы и человек.
В XIX веке, когда соловьиное пение было настоящим национальным увлечением, а хорошо обученная птаха стоила, как три лошади, продавцы шли на всяческие ухищрения. «Птиц тайком проносили в трактиры, где имелись свои пернатые солисты, пряча в высоких цилиндрах, – рассказывает Ирина Марова. – Ставили на стол – и юный певец внимал старшему товарищу. Причем в темноте соловей хорошо обучается, так что условия были почти идеальные».
В природе все происходит аналогично: вокруг старшего, хорошо поющего соловья собираются молодые собратья, таким образом перенимая азы мастерства.
Изучая нашего соловья, орнитологи уже заметили интересную закономерность. И в самом Курске, и далеко за городом соловьи поют «на одном языке». Исключение – Тимский район. На юго-востоке региона, на участке заповедника под названием Букреевы Бармы, соловьиные трели почему-то звучат совсем иначе.
О чем поет соловей?
Поет соловей всю ночь от вечерней до утренней зари, а в первые 2 недели после начала пения и в светлое время суток, умолкая ненадолго только в середине дня. Пение обыкновенного соловья очень характерное, богатое свистовыми, щелкающими и рокочущими звуками. С удивительной прелестью нежные звуки песни сменяются громкими, радостные — печальными.
Строфа песни плавно замирает, но неожиданно за небольшой паузой следует новая — отрывистая и громкая. А неторопливый темп ее лишь подчеркивает неповторимую красоту соловьиной песни. И слыша пение соловья, всегда приходится изумляться разнообразию, полноте и силе звуков, и кажется чудом, что такая маленькая и невзрачная птичка так прекрасно поет. [file]1281832-a625763[/file] 
На холме, сквозь зеленой рощи,
При блеске светлого ручья,
Под кровом тихой майской нощи
Вдали я слышу соловья.
По ветрам легким, благовонным
То свист его, то звон летит,
То, шумом заглушаем водным,
Вздыханьем сладостным томит.
Певец весенних дней пернатый,
Любви, свободы и утех!
Твой глас отрывный, перекаты
От грома к нежности, от нег
Ко плескам, трескам и перунам,
Средь поздних, ранних красных зарь,
Раздавшись неба по лазурям,
В безмолвие приводят тварь.
Молчит пустыня, изумленна,
И ловит гром твой жадный слух,
На крыльях эха раздробленна
Пленяет песнь твоя всех дух.
Тобой цветущий дол смеется,
Дремучий лес пускает гул;
Река бегущая чуть льется,
Стоящий холм чело нагнул.
И, свесясь со скалы кремнистой,
Густокудрява мрачна ель
Напев твой яркий, голосистой
И рассыпную звонку трель,
Как очарованна, внимает.
Не смеет двигнуться луна
И свет свой слабо ниспускает;
Восторга мысль моя полна!
Какая громкость, живость, ясность
В созвучном пении твоем,
Стремительность, приятность, каткость
Между колен и перемен!
Ты щелкаешь, крутишь, поводишь,
Журчишь и стонешь в голосах;
В забвенье души ты приводишь
И отзываешься в сердцах.
О! если бы одну природу
С тобою взял я в образец,
Воспел богов, любовь, свободу,
Какой бы славный был певец!
В моих бы песнях жар и сила
И чувствы были вместо слов;
Картину, мысль и жизнь явила
Гармония моих стихов.
Тогда б, подобно Тимотею*,
В шатре персидском я возлег
И сладкой лирою моею
Царево сердце двигать мог;
То вспламеня любовной страстью,
К Таисе бы его склонял;
То, возбудя грозой, напастью,
Копье ему на брань вручал.
Тогда бы я между прудами
На мягку мураву воссел
И арфы с тихими струнами
Приятность сельской жизни пел;
Тогда бы нимфа мне внимала,
Боясь в зерцало вод взглянуть;
Сквозь дымку бы едва дышала
Ее высока, нежна грудь.
Иль храбрых россиян делами
Пленясь бы, духом возлетал,
Героев полк над облаками
В сиянье звезд я созерцал;
О! коль бы их воспел я сладко,
Гремя поэзией моей
Отважно, быстро, плавно, кратко,
Как ты, о дивный соловей!
* Тимотей музыкант Александра Македонского.
Прокомментируйте!
Выскажите Ваше мнение:
Вакансии для учителей
О чем поют соловьи
Уставшее за долгий день солнце медленно сползало за горизонт. Мы с братом, тоже порядком утомленные, старались поскорее закончить копку гряд. Вот в этот самый неподходящий момент и появился в нашем огороде сосед Володя.
– Здравия желаю, сержант, – приветствовал его Алик.
Они в свое время вместе служили. Бывшие воины негромко разговаривали, а я упорно продолжал «догрызать» свою грядку. До меня долетали обрывки разговора: вернулись, начали спевку, вчера слушал.
Закончил копать. Разогнулся и опешил: стоящий напротив нас Володин дом пылал изнутри. Мужики тоже туда смотрели.
– Красота-то какая, в городе такого не увидишь, – слышу веселый Володькин голос.
Ну не может человек радоваться при виде своего горящего дома! Осмотрелся и все понял.
Пылал закат, огненными бликами отражаясь в окнах и на стенах домов, вместе с закатом горела и наша деревня. Замечательное зрелище. Но такая красота непривычного человека и обескуражить может.
Ребята предложили пойти в черемушник, на берег ручья, послушать вернувшихся на родину соловьёв.
Шли в белой пене цвета черемух, утопая по пояс в дидельнике. В густом кустарнике врыта скамейка со спинкой из жердочек. Присели. В лесу разноголосый птичий хор. Вдали кому-то щедро отсчитывает года кукушка. Аромат цветущей черемухи пропитал воздух настолько, что перебивает все остальные запахи. Соловья не слышно.
– Все разговорчики только шепотом, – предупреждает Володя.
И вот дождались. Совсем рядом нежно защёлкал соловей и, раскатив из своего лукошка сотни жемчужных горошин, на мгновение умолк. Володя комментирует шепотом:
– Какое колено выдал!
Но певец здесь не один. Из-за ручья другой соловушка в точности повторил его арию. Наш исполнил новое колено. Певец с другого берега, дослушал и повторил. Поют – переговариваются, друг друга не перебивают, не то что люди.
Мужики насчитали семь, как они утверждали, абсолютно различных колен. Каждому новому радовались как дети, забывая отгонять полчища комаров. А песня лилась и лилась, заполняя все вокруг, соловьи пели на пару. Который пел лучше мы так и не смогли решить.
Домой шли молча, сна ни в одном глазу, наверное, остался в черемушнике. Зашли ко мне на чай. В душе продолжали петь соловьи. Ни о чем другом говорить не хотелось. И вот тут-то ребята меня удивили.
– Тебе понравился соловьиный концерт?
– О чем поют соловьи, ты понимаешь?
Ну дают! На земле стоят твердо, в облаках не витают. А вопросики у них…
– Знаю для чего поют: ночью – для любви, утром – для обороны, да и все тут. А знаете ли вы, что песню соловья ни описать, ни воспроизвести ни на одном рукотворном музыкальном инструменте невозможно.
– Может, ты и прав, ни описать, ни исполнить. А понять можно.
– Так будьте любезны, поделитесь.
– Поёт о природе, то есть о жизни. Соловей – ее композитор и певец. В своей песне передает он шелест подрастающих трав, шорох зазеленевшего листвой леса, нежный шепот распускающихся полевых цветов, тихое убаюкивающее журчание лесного ручейка, посвист теплого весеннего ветерка в кронах берёз, волнение наливающейся хлебным соком ржи. Соловьиная песня, как целебный бальзам, успокаивает, снимает усталость, очищает от всех житейских переживаний. После прослушивания соловьиных концертов и делать-то хочется только хорошее.